Спустя десять минут непрерывной борьбы Рэасаэль смог получить небольшую передышку, серьезно ранив одного из кошмаров. Несмотря на все свои умения и опыт, Страж не был уверен, что победит. Кошмары сражались единой силой, не совершая лишних движений, лишь дополняя друг друга. И если у Стражей Ночи такой результат был достигнут путем тренировок, то отпрыски Зэфана от «рождения» обладали единством. С шумом выдохнув, юноша попытался мысленно связаться с мастером. Впрочем, безрезультатно. Некто просто смотрел на него, по прежнему скрываясь в тени. Но и другое существо, что породило кошмаров, молчало и не вмешивалось. Ситуация под таким ракурсом не напоминала сражение до гибели. Оно было подобно спору поединщиков.
И вот вновь кошмары ринулись в атаку. Но лишь семеро. Двое мерзких созданий двинулись к раненому, на ходу нанося себе рваные раны. Прежде, чем Страж понял их замысел, сверху влажно шмякнулся клубок червеобразных существ, деловито сливающих воедино троицу. Сам пол пришел на помощь новой бестии – поверхность «потекла», тем самым пряча новорожденного в недра. Подобная неосмотрительность чуть было не привела к смертельной ошибке – вражеский клинок прошел слишком близко к бедру, в самый последний миг отраженный клинком Стража. Отбросив прочие мысли, он ринулся в гущу, перейдя в стремительную контратаку. На сей раз оплошность допустили кошмары – недооценили противника, и двое из них более не поднялись, заботливо поглощенные «полом». Пятеро оставшихся временно отступили…
Освобождая место для нового действующего лица. На месте, где некогда был повергнут первый противник, «пол» с чавканьем раскрылся, откуда стремительно бросилось нечто гибкое и длинное. Отразив столь прямолинейный удар, Рэасаэль разглядел нового оппонента. Кошмар обладал более человекоподобным телом, но был покрыт чем-то, отдаленно напоминающее формой кожаную броню. Руки, начиная от предплечий, представляли из себя хвостообразные отростки, оканчивающиеся небольшими лезвиями. Головы у существа не было, потому видимых органов чувств – тоже. Прежде, чем Рэасаэль смог выговорить хоть слово, существо бросилось в нападение, имея преимущество большего количества атакующих конечностей. Страж ненамного превосходил кошмара скоростью, пот градинками скатывался с лица. Так бы бой и продолжался до конца времен, если бы не цепь событий…
И первым был волчий вой. Рэасаэль и раньше слышал подобные звуки, но этот вой принадлежал Мордигаэлю. И слышал его Страж лишь единожды – когда его соратника атаковал Падший, нанеся серьезное увечье на бок. Секундная оплошность привела к невнимательности, а она – к тупому удару. Круговым движение клинков юноша срезал ринувшиеся в атаку щупальца, с отрешенным видом глядя на торчащий из-под брони осколок мускульного хлыста. «Слишком глубокая рана… Я теряю много крови… Но где же он? Где ты, мой дру…»
Удар обрушился сверху, и Страж не смог его блокировать. С глубокой скорбью он смотрел на обломок своего левого клинка, на которого пришелся основной груз. Правый был покрыт щербинками, у гарды начинала свой путь трещинка. То, чего не смогли бесчисленные чудовища его страны, смогла неизвестность. Попытавшись подняться, Рэасаэль обнаружил мускулистые жгуты, удерживающие его в коленопреклонённом положении. Его давний противник, кошмар, чьему рождению он невольно поспособствовал, нарочита медленно шел к человеку, готовясь добить проигравшего… и упал, сраженный громовым ударом, что неожиданно раздался по всей гробнице. Выше пояса от кошмара остались только ошметки плоти, от грома выстрела у Рэасаэля зазвенело в ушах. Голос мастера раздался позади человека, и повернувшись, тот наконец увидел лицо своего будущего, вне сомнений, учителя. Кожа была слегка бледноватой, что шло правильным, патрицианским чертам лица, с симметричными линиями черепа. Волосы были коротко подстрижены, и обладали цветом слегка оттемненного серебра. Глаза пока-что представляли из себя темные провалы, где тускло отражалось пламя жаровни. И, хоть это могло привидеться… мастер был слишком высок для человека.
-Я увидел достаточно. Зэфан, ты нарушил условия испытания, атаковав лично. За это я, Конрад фон Карштайн, приговариваю тебя к смерти.-
Вытянув руку, Конрад произнес слово Силы, обрушив потолок крипты. Прежде, чем их накрыло обломками, он вырвал Рэасаэля из пут, стремительно покидая помещение через давний коридор. Страж чувствовал, что сильные руки придерживали его у пояса и затылка, прижимая его к мускулистому, обнаженному торсу Конрада, ибо он не носил поверх своего тела ничего, кроме кожаных штанов, сапог и плаща. По характерным неровностям человек прочувствовал линии и впадины давних шрамов, до носа дошел легкий аромат… духов?
-Луговые цветы, Рэасаэль. Плащ наполнен их ароматом, напоминая о моем доме. Но не расслабляйся. Нам еще предстоит уничтожить Зэфана.-
Ранение, что юноша получил по собственной оплошности, было довольно серьёзным. Впрочем, этого бы никогда не случилось, если бы не...
- Волк, - едва слышно прошептал Страж, пытающийся зажать рану и сэкономить как можно больше сил и ясности медленно уплывающего во тьму сознания. – Что с Мордигаэлем, мастер?
Наверное, этим мальчишка крайне сильно отличался от других и всё же... ему было плевать на то, что с ним сделают, с кем заставят сражаться и кого убивать. Как Страж Рэасаэль был несколько раз вынужден выполнять не самые приятные приказы магистрата. Да, он – часть благородного ордена, что своим видом и благородством может потягаться в знаменитости с «Белыми Плащами», но... в глубине... внутри ордена... есть то, о чём все молчат.
«Я – убийца!» – так говорил себе юный дворянин, когда убивал по приказу. Да, он мог отказаться, мог не пачкать руки в крови, в конце концов, он же из «элиты» и именно по этой причине, глава ордена спускает подобные «задания» на них, незримых теней, что незаметно подойдут во мраке ночи, и лишат жизни, не задавая вопросов. Рэасаэлю было противно убийство как таковое, возможно, поэтому он никогда...
Тёплая тёмно-алая жидкость небольшими толчками выбиралась из-под руки Стража на свободу. Чудо, что не органы, не жизненно важные артерии не были рассечены и всё же... Юноша понимал, что сейчас слишком слаб, если не сказать – бесполезен. Что он может без своего оружия? У него нет ни когтей, ни зубов, что смог бы использовать Мордигаель, наделённый ими от природы. Да и сражаться в настоящем бою он смог бы от силы несколько минут, пока не потеряет слишком много крови, а вместе с этим лишится и сознания. Зачем он вообще нужен его мастеру? Такая глупая ошибка для подобных ему. Волноваться о ком-то кроме себя... пропустить удар, лишиться оружия...
«Бесполезен!» - так бы сказал ему сейчас его отец и наверняка бы лишил возможности видеться с волком, он всегда так делал, оставлял сына в полном одиночестве, изоляции от слуг и прочего мира, но, наверное, так даже лучше, лучше остаться одному, раз у тебя всё равно ничего нет...
Как не сопротивлялся Страж, но всё же сознание медленно уплывало от него, похоже, единственное, что держало мальчишку в состоянии мыслить это неизвестность судьбы его единственного в этом мире друга...
Конрад вполуха слушал бормотание Стража, петляя в лабиринте тоннелей. Разум старика обрабатывал полученную контактом информацию о прошлом Рэасаэля, попутно обходя ловушки и держа в уме карту пирамиды. И даже в такой обстановке он размышлял о судьбе нового ученика:
«Раббан… Не уж-то ты настолько возомнил себя вышестоящим в мире? Твой собственный сын больше похож на клинок, великолепный снаружи, но с раковиной внутри. Ты этого хотел? Доказать свое превосходство и правоту просто тренированным, но сломленным ребенком? Ты меня разочаровал еще раз, герцог. Впрочем… Рэасаэль – единственное, что ты создал стоящим.»
Размышляя о своем новом ученике, Конрад решил разглядеть его лучше. У юноши были тонкие, правильные черты лица, волосы, подобно белому золоту, широко рассыпавшиеся под широкой ладонью вампира, удерживающего такой беззащитный цветок… Глаза его оказались прикрыты, кожа постепенно теряла тепло. Ученик терял драгоценную воду своей жизни.
-И найдет он ребенка, что обладал телом воина и душой поэта, и скрепит их судьбы великий Зверь, и пойдут они, бок о бок, навстречу неизвестности.- Пророчество оказалось правдивым. Рэасаэль – тот самый ребенок. «Но пойдет ли он? Давая выбор, мы невольно теряем то, что получили с таким трудом. И его путь может пойти в иное от моего пути русло. Но не буду я строить свои домыслы. Время покажет, каким будет Путь Искателя.» С этими мыслями Конрад достиг поверхности, не оглядываясь на зев туннеля.
Не теряя времени, он снял верхнюю одежду с Рэасаэля, осматривая рану. Столь же быстро он достал небольшой кривой нож и нанес удар по запястью. Ручейком полилась из раны в рану вода его тела, и восстанавливала она силы юноши, погрузив того в краткое забытье. Запястье Конрада затянулось само собой, ни оставив ни следа на бледной коже вампира. Только сейчас он мог спокойно осмотреть ночную степь, полную звуков удаляющегося спокойствия. Зэфан близко.
Страж и сам не заметил того момента, когда его сознание окончательно соскользнуло в небытие. Впрочем, даже так он чувствовал тепло и спокойствие своего наставника. Эта непонятная для него энергия успокаивала, заставляя на время забыть об окружающем мире. Странное ощущение для того, кто привык к жизни полной сражений. Вокруг что-то менялось, но Рэасаэль уже не мог этого видеть, у него не было сил самостоятельно выбраться из пелены забвенья, но и умирать юноша не хотел, не сейчас! А потом тело почувствовало холод, но это была отнюдь не смерть, просто в какой-то момент душные помещения оказались позади, и их приняла в себя прохладная ночь, только начинающего разгораться лета.
Страж не знал, что происходит, как не ведал и о том, что сделал его мастер, просто в одно мгновение холод отступил, сменившись настоящим пожаром. Похожий на те, что он видел в лесу, только этот был внутри него. Непонятное, непривычное, неизведанное ощущение, заставившее тело болезненно изогнуться и застонать. Сознание с неохотой возвращалось в реальный мир из кажущегося уже таким уютным царства теней. Мальчишка и впрямь был очень красив. Даже сейчас, когда он просто лежал на траве, освещённый светом луны, его легко можно было спутать с мраморной статуей, покрытой капельками утренней росы. Влажные, сейчас немного слипшиеся волосы, только усиливали эффект нереальности его существования. Почти идеальное создание изуродованное некрасивым кривым шрамом на запястье, раной, что в своё время наверняка повредила юноше связки, лишив того возможности нормально использовать правую руку на несколько долгих месяцев, а возможно и до сих пор, да выжженной на плече печатью-символом Стражей Ночи. Не нужно быть гением, чтобы понять, чем было сделано данное тавро, если даже сейчас его след был столь отчётливо виден.
Рана затянулась, не говоря уже про порезы, от которых не осталось и следа. Не совсем ещё понимая, где он, Рэасаэль мгновенно перекатился в сторону, ожидая внезапного удара, и лишь секундой позже осознал, где он и что творится вокруг. Его глаза, так похожие на два сапфира, столь подходящие юному ювелиру наконец-то открылись. Правда, мальчишка совершенно не знал, что ему следует сейчас сказать.
- Спасибо, мастер, - немного неуверенно произнёс Страж, рассматривая древнего вампира, но, не делая пока никаких выводов. И после небольшой заминки осторожно спросил, - что с моим волком?
Присев возле лежачего Рэасаэля, Конрад обратил свой взгляд к звездам. Во взгляде промелькнула усталость и боль, которые могли бы многое поведать знающему человеку. То не было отголоском ощущений тела, не было в нем и тени психического дискомфорта. Такой взгляд был отражением разума, и лишь немногие старожилы могли понять ее, подобно своему. Внимание Конрада от неба не отвлекло даже пробуждение Рэасаэля.
«Вот молодой Страж, что живет в этом мире двадцать пять лет. Несмотря на то, что душой он сопротивляется влиянию своего окружения, разумом он частично интегрировался в него. Безусловно он – способное к обучению существо. Но как далеко он готов зайти?»
-С пробуждением,- сказал Конрад, прежде чем ответить на его вопрос.-Твой питомец в безопасности. В отличие от тебя. Зэфан может как-то влиять на твое восприятие, что усложнит твое противостояние и сопротивление. И хоть я произношу эти слова, нам не ведомо, как быстро твой разум сможет сопротивляться его влиянию. А пока – возьми мой меч.-
С этими словами Конрад извлек из складок плаща клинок. Уже по его внешнему виду Страж прикинул его вес, понимая, что ему придется удерживать его двумя руками. Меч был двуручным, выполненным из хорошей стали, с нанесенным на нее серебряным покрытием. Протянув его рукоятью вперед, Конрад ощутил первый подземный толчок. Зэфан близко.