 |
|
Есть в этом мире то, что объяснить невозможно, например то, как созданный иллюзией призрак может в одно мгновение всколыхнуть в тебе вихрь из доброй сотни воспоминаний, пробудить чувства, запрятанные в самом тёмном из уголков сердца, заставить на пару долгих мгновений забыть об опасности, да что там, это порой заставляет забыть обо всём. Так и сейчас, Рэасаэль лицезрел девушку, но не ту, что была ему так хорошо знакома. Другую. Он увидел Азалию, такой, в которую однажды был безумно влюблен. Такой, какой любил её на протяжении всех последних лет, и чей образ бережно хранил в своём сознании. За эти годы девушка, что была предназначена ему, изменилась до неузнаваемости, и всё же, как бы Страж Ночи не пытался лгать себе, как бы не утверждал обратного, но он знал, что никогда не сможет поднять руку на эту женщину. Она стала его слабым местом, целью, что была недостижима, но отнюдь не по его вине. Испорченная леди, решившая, что ей можно всё, не могла быть рядом с ним, как бы Рэасаэль не желал обратного. Он просто был не в силах принять её, и тому было множество причин… Вот и сейчас, в нём одновременно смешались агрессия, жажда убийства и бесконечная нежность. Но все эти чувства сменились в тот миг, когда он понял, что девушка перед ним чиста, словно первый снег, что она та мечта, что снилась ему по ночам. Но в то же врем, юноша понимал, что если Азалия и оказалась здесь, воплоти, пусть даже каким-то чудом и, изменившись, между ними двумя всё ещё стоит беззащитная девушка-нильф, разорвать которую, даже голыми руками, для представительницы древней расы не составит особого труда. Поэтому всё, что Страж сейчас мог сделать, это принять предназначавшийся Квоут удар на себя. Впрочем, и его не последовало. Морок отступил прочь, оставив после себя перепачканную дорожной пылью Оливию. «Так ты всё-таки решилась сбежать из той золотой клетки, что гордо называла домом? Но как во имя всех существующих и ложных богов я мог принять тебя за неё? Удивительно. Ведь единственное, чем вы похожи, это белоснежным цветом волос, так почему? Я недавно поел, а значит, это не может быть голодным бредом, не может быть галлюцинацией и всё же…» Воспоминания о вечере, когда он впервые встретился с юной леди пришли к нему сами, против воли своего хозяина: Рэасаэль был не в духе. Мало того, что он был вынужден терпеть общество надушенных разряженных кукол, что смотрели на него взглядами голодных волчиц, так ещё и за Габриэлем теперь должен следить именно он. А хуже всего было то, что юноша совершенно не имел понятия, куда ускакал этот маленький бесёныш, а ведь с него станется…
Мило улыбаясь девам в роскошных платьях, что одной только своей стоимостью ткани и рюш, не считая пошива камней и украшений, вполне могли прокормить средних размеров деревеньку в течение года, внутренне же молодой дворянин не испытывал к красавицам ничего кроме отвращения. А ещё сильнее оно становилось, когда его зоркие глаза замечали неправильное клеймо собственного дома. Это раздражало, как эти глупые курицы не могут отличить родной герб Айкронов, что считается гарантом качества, от этой… от этого… слов у парня не было. Всё что он делал – так это искал любой способ сбежать и хвала всем культам и богам – нашёл!
Юная дева, как и он, пыталась отделаться от слишком рьяного ухажёра, который ни в какую не желал видеть её намёков, в тоже самое время неподалёку стояло несколько соглядатаев, которые лишь мило улыбались, наблюдая за происходящим. Но привлекло Рэасаэля вовсе не это, а редкий цвет волос девушки. Они были белыми, точно снег, в них совершенно не было ни намёка на иные цвета. Таких кукол юноше видеть ещё не приходилось, хотя была ли она куклой? Гордая и надменная, такая же как и …
Дворянин покачал головой отгоняя прочь видение девушки, что причинила ему слишком много боли. Но эта была другой, совсем иной. Хрупкой, нежной, а главное такой чистой и нетронутой. Её очарование кружило голову, заставляя на несколько кратких моментов забыть обо всём на свете и просто рассматривать её будто дивную картину. Увы таковы были все леди Королевства Тюдор – прекрасные, соблазнительные, но абсолютно пустые!
- И чего ты застыл, словно истукан? – раздался позади озорной голосок младшего брата. – Хоть узнай кто она!
Разумеется, его обращение слышал лишь Рэасаэль, слишком тихо прозвучали эти слова для напудренных кокеток.
- Ты прав, - столь же тихо, едва ли не одними губами отозвался дворянин, и уже для всех довольно громко произнёс, - ох миледи, вот вы где, я так давно не был при дворце, что сумел потеряться в этом многообразии залов, надеюсь вы простите мне мою оплошность?
При этом парень довольно быстро оказался возле Оливии, едва ли не ужом проскользнув мимо прочих красавиц. Не успел ухажёр девушки опомниться, как дворянин уже благодарил его за то, что он скрасил собой уединение прекрасной леди и теперь он может быть спокоен, ведь юный герцог, разумеется, лучше знает, как заботится о дамах, впрочем, паренёк не особо-то и расстроился, ведь ему достался весь «табун» из кукол, столь навязчиво клеившихся до сего момента к потомку рода Лакруа.
Когда же их, наконец, оставили наедине, Рэасаэль устало привалился к прохладной колонне.
- Простите меня, я лишил вас ухажёра, боюсь, узнав, что я – наследник титула герцога Лакруа, он к вам более уже никогда не посмеет приблизиться, мне очень жаль. – В словах однако совсем не чувствовалось сожаление, скорее бесконечная усталость от вечера, что почти полностью вымотал парня.
Девушка, которую знаменитый ювелир столь нагло «увёл» у Льюиса Грейсона, будущего графа знатного и насчитывающего многие поколения аристократического рода, на удивление спокойно восприняла прозвучавшую новость. Ей только недавно исполнилось шестнадцать и это был первый приём подобных масштабов, на которых Велиар довелось побывать, и даже его она уже успела возненавидеть. Было мало хорошего в том, чтобы ощущать на себе похотливые глазки этого смазливого красавчика, который, с позволения родителей девушки, весь вечер пытался прикоснуться к ней, кажется, не понимая значения слова «нет». Неудивительно, что в загадочных алых глазах юной дворянки Рэасаэль при всём своём желании не смог бы увидеть недовольства из-за совершенного им поступка.
- Вы не должны извиняться, - ехидно улыбнулась Оливия, бросив быстрый взгляд в сторону отца и матери, с неодобрением следивших за их разговором из другого конца зала. Ещё бы, ведь этот молодой человек только что спутал им все карты. Бедные родители… они уже планировали их будущую свадьбу, уверенные в том, что подобный союз когда-нибудь предоставит семье Велиар возможность претендовать на восточные земли, а теперь все их амбиции канули в бездну. И на этот раз виной тому была совершенно не она, что добавляло происходящему свой особый, сладкий вкус удовольствия. - Наоборот, это я должна выразить вам свою благодарность, - продолжила она с некоторой признательностью в голосе. - Я уже думала над тем, чтобы упасть в притворный обморок, но, похоже, ваше вмешательство сделало меня полностью свободной. Больше на этом балу ко мне не подойдёт ни один мужчина.
Девушка-альбинос чуть приоткрыла свой чувственный ротик и тихонько засмеялась. Она явно была крайне довольна произошедшей с ней переменой.
- Я могу попросить вас побыть со мной ещё несколько минут? – осведомилась красавица, поправив белоснежный локон, выбившийся из её идеальной причёски. – Я бы хотела как следует позлить мою дорогую мамочку общением с вами, ведь ваше происхождение недостаточно благородно для таких как мы, потомственных аристократов. Вы же Рэасаэль Акрон`Де`Лакруа, известный банкир и ювелир, я ведь не ошибаюсь?
Со вздохом оттолкнувшись от колонны, парень подошёл к перилам небольшого балкончика, с которого открывался чудесный вид на залитый лунным светом парк. А затем, как и подобает, протянул девушке руку, открытой ладонью вверх. Единственным отличаем было то, что юноша, похоже, и не думал снимать перчаток. Впрочем, ювелиры живут тем, что могут сотворить своими руками. Так что в какой-то степени было неудивительным, что «полукровка», чья позиция при дворе крайне шатка и очень близка к определению «бастарда» герцога Эмиля так заботится о своих кистях и пальцах, ведь если что-то пойдёт не так, только они и смогут прокормить Рэасаэля.
- Всё верно, - слабо улыбнулся юноша. Он совершенно не собирался скрывать, кто он и что ужасно устал от общества иных юных дев. – Но если я достаточно известен при дворе стараниями моих родителей, то вот кто вы, миледи, я не имею чести знать, ибо никогда прежде не имел удовольствия лицезреть вашу ослепительную красоту.
Да дворянин произнёс всё правильно, без единого намёка на акцент, да, он соблюл все рамки и приличия, но, как и раньше даже не пытался скрывать, что его больше заботят мелькающие в парке тени, нежели её чувственная красота или необыкновенная внешность. Проще говоря, Рэасаэлю было скучно, и вот прямо сейчас он считал благородную деву, такой же куклой, как и все прочие в этом зале.
Оливия немного прищурилась. По поведению наследника герцога она поняла, что того не слишком волновала её внешность, но тогда зачем он вообще подошёл к ней? Вокруг ведь полно других девушек, которые уж точно не откажутся от внимания столь высокопоставленной особы.
- Просто природная аномалия, лорд Де`Лакруа, - мило улыбнулась белокурая красавица, не спеша принимать его руки и с любопытством наблюдая за тем, что Рэасаэль собирается делать дальше, попав в столь неловкое положение. Порой ей доставляло удовольствие так смущать своих кавалеров, и пусть к последним знаменитый ювелир не имел никакого отношения, он был известен тем, что всегда соблюдал правила этикета, которые сама девушка, смотря на него смеющимся взглядом своих ярко-алых глаз, сейчас столь нагло нарушала. – Конечно, я выгляжу очень необычно, но из-за этой красоты моя семья уже почти полтора года пытается распоряжаться мной, точно выгодным товаром на рынке. Так может лучше быть уродливой и не знатной, но свободной… как вы считаете?
Дворянка внимательно посмотрела на юношу, после чего представилась, протянув ему руку для поцелуя.
- Меня зовут Оливия Велиар. И я не собираюсь навязываться к вам в компанию, лорд Де`Лакруа, - честно призналась она. - Мне не нужны ваши комплименты и ваше общество. Я всего лишь использую вас для того, чтобы спокойно провести этот вечер, не думая над тем, как отделаться от очередного ухажера, которого родители вновь пришлют по мою душу.
Рэасаэль спокойно стоял с вытянутой рукой словно статуя, искусно создавая вид того, что так и должно быть. К когда же леди, наконец, соизволила опустить свою нежную ручку на белоснежную шёлковую перчатку юноши, дворянин улыбнулся. На одном из тоненьких пальчиков девушки красовался перстень из чистого серебра, с ярко-алым огранённым камнем.
- Его сделал я, - мягко касаясь своими губами руки девушки, произнёс ювелир. – На нём стоят два клейма, ведь я прав? И да, моя леди, простите, но за своё спасение и последующий вечер, вы должны мне один танец. Ведь я на половину торговец, так что всё честно.
Юноша улыбнулся, опускаясь в лёгком полупоклоне, готовясь утащить свою добычу в вихрь кружащихся пар.
- Если вы будете танцевать со мной, леди Оливия, - едва слышно, лишь для неё произнёс он, - то у меня не будет времени, чтобы осыпать вас комплиментами, а у оставшихся возможных кавалеров отпадёт желание донимать вас, даже если после этого танца, вы оставите меня!
Голубые сапфиры, чей внимательный взгляд так тяжело было выдержать, и что смотрели вроде бы только на неё одну и в тоже время, не видели перед собой ничего, не блестели от восхищения, как обычно это бывало, нет! Им было всё равно, даже если она сейчас откажет, их выражение не изменится, а обладатель этих дивных глаз просто уйдёт…
- Да, разумеется, это ваша работа, - ответила красавица безо всякого удивления. Она ожидала, что ювелир узнает своё изделие. Было бы странно, если бы этого не произошло. – Что же касается остального…
Оливия немного поджала губы и отвела взгляд в сторону, несколько секунд раздумывая над его словами. Рэасаэль действительно не выглядел заинтересованным ею, а значит, ему вполне можно было довериться. Что касается самой девушки, то она отлично владела своим телом и умела двигаться невероятно грациозно, просто таки завораживающе. Не впервые она кружилась в страстном танце. Не составлял для неё проблем и другой, более медленный, романтичный ритм. Какое-то время – наверное, первые пару месяцев, леди Велиар действительно получала от всего этого удовольствие, но очень скоро придворная жизнь ей наскучила и окончательно приелась. Она была создана для чего-то ещё, более величественного, более выдающегося, чем однажды, как бы она этому ни противилась, сойтись с избранным её родителями супругом и родить ему ребёнка. Оливия чувствовала это в себе, ощущала жаркий магический огонь, которого желала всем сердцем и не могла разжечь его, ведь как бы она ни умоляла отца, тот ни за что не согласится разменять возможность заключить династический союз просто на ещё одного мага, которых и без того было довольно много в этом королевстве.
- Хорошо, - в конце концов, отозвалась девушка нежным, мелодичным голосом, немного сжимая свою ладошку на руке Рэасаэля. – Никаких разговоров, лишь танцы? Меня это устраивает. Ведите меня, лорд Де`Лакруа.
Улыбнувшись, юноша увлёк прекрасную спутницу за собой. Для того, кого учили всем премудростям и искусству танца, едва ли не с самого раннего детства, кружить красавицу в танце не составляло проблемы. Как-то сами собой они оказались в самом центре зала, а ещё через какое-то время, можно было заметить, как окружающие невольно сначала равняются на идеальную пару, а после и вовсе сдаются, уступая им пространство. Однако ничто не длится вечно и ведя свою партнёршу по ритму очередного танца, Рэасаэль стал замечать, что девушка устала, хотя крайне тщательно старается не подавать вида.
Подловив момент, когда они окажутся достаточно близко друг к другу, юноша бросил только одно короткое: - Идём!» и увлёк леди к сокрытому полумраком балкону, но отнюдь не для приставаний или чего бы то ни было подобного.
- О чём ты мечтаешь? – спросил он после непродолжительного молчания, - ведь ты не такая, как те куклы за твоей спиной!
Оливия действительно была поражена тем, как долго, без малейшей остановки и даже совсем без отдыха мог держаться её партнер, невольно вызывая у самой девушки здоровое чувство упрямства и задетого самолюбия. Излишне говорить, что леди Велиар совершенно не желала уступать более выносливому мужчине. Да, она немного взмокла, а ноги красавицы, гудевшие от неудобных каблуков, на которых ей то и дело приходилось делать сложные и довольно быстрые движения, уже давно налились усталостью и ныли от боли, но всё же она держалась, не желая сдаваться, не в состоянии уступить. Такой она была - не терпящей возражений, не любящей и практически не способной проигрывать.
Тем не менее, скрыть своё состояние от Рэасаэля девушка так и не смогла. Это вызвало в ней короткую вспышку раздражения, смешанного с благодарностью, сложной гаммой чувств промелькнувших в алых глазах дворянки, когда тот всё же прервал казавшуюся бесконечной пытку и мягко потянул её за собой, в сторону ото всех. Несколько долгих мгновений Оливия думала над тем, чтобы удержать юношу на месте просто из вредности, но всё же, пусть и смотря на экстравагантного ювелира с некоторой настороженностью, девушка решила выяснить, что ему в действительно было от неё нужно. Именно по этой причине леди Велиар и позволила отвести себя к балкону, погруженному в приятный полумрак.
Разумеется, она сама была в ответе за то, что доверилась ему этим вечером, но если Раэсаэль вдруг, как это обычно бывает у мужчин, решил изменить своё мнение насчёт неё, то его ждало сильное разочарование – пусть девушка и не любила этого делать на глазах у всех, но она была готова отвесить своему спутнику хлёсткую пощёчину, если тот действительно посмеет приставать к ней или распускать свои руки.
- Какой необычный комплимент, лорд Де`Лакруа, - ехидно произнесла Оливия, несколько удивленно выслушав этот вопрос и сверкнув в сторону юноши глазами. – Вы что, заинтересовались мной? Какое вам дело до моих чувств и желаний?
- Никакого, - абсолютно честно отозвался Рэасаэль, практически не раздумывая над её вопросом. – Но ведь ты хочешь чего-то, а я не могу понять что именно, и это вызывает у меня интерес.
Дворянин мало того, что перешёл на личностное общение, так ещё и довольно нагло плюхнулся в кресло, забыв предложить сделать то же самое даме.
- Не беспокойся, здесь, тебя никто не услышит. Мне, конечно, всё равно влетит за это, но какая теперь разница. Всё равно я променял прямой приказ следить за младшим братом, на танцы с тобой.
Оливия протянула руку за голову и сняла с волос золотые заколки, удерживающие вычурную, но уже успевшую порядком сильно растрепаться причёску в целостности. Тотчас же водопад белоснежных волос рухнул ей за спину, рассыпавшись по плечам, разом придавая девушке более домашний и, в каком-то смысле, привлекательный облик. В действительности, ей уже до невозможности сильно надоел этот вечер и всё, чего она сейчас хотела, это вернуться обратно в свой особняк и велеть слугам нагреть полную ванну горячей воды.
Пусть леди Велиар и жила в золотой клетке, но стоило признать, что иногда у неё были свои, маленькие, но не менее приятные стороны.
- Я умею управлять огнём, - совершенно обыденно произнесла Оливия, быстрыми, привычными движениями отбрасывая прекрасные локоны прочь от лица. – Не осознанно, а скорее, в очень редких, экстремальных ситуациях. Кроме того, я в совершенстве освоила свою звероформу. Я знаю, что способна на большее, хотя никто не позволит мне поступить в соответствующую школу, чтобы развить мои магические способности. Но…
Девушка тихо рассмеялась.
- Я никогда не сдаюсь. И обязательно найду способ добиться своего, - её губы тронула улыбка. - Мне наплевать на то, что считают мои родители – раньше, чем через десять лет, замуж я ни за кого не выйду. А если я когда-нибудь и решусь сделать это, то только по своей воле, а не в соответствии с приказом, отданным мне более значимыми людьми.
- «Для зачисления в «школы магии» нужны деньги и не малые, иначе нашу страну уже давно бы наводни маги, волшебники и колдуны всех мастей», - так обычно говорит мой отец, - мягко улыбнувшись, отозвался Рэасаэль. – Впрочем, мне, даже за деньги, не в одну из них поступить не суждено. И хоть мы и, похоже, в желании освоить магию огня, мне он не покорится, мы слишком разные…
- Если вы желаете осуществить свою мечту, леди Велиар, то вам самая дорога в то место, что считается сказкой, мифом. В академию, что расположена в Веорских горах. Но вначале вам придётся сбежать от ваших родителей, тепла, уюта и комфорта, что так раздражают вас и к которым вы, к сожалению, для вас, слишком привыкли.
- «Считается» сказкой, лорд Де`Лакруа? – тотчас же насторожилась Оливия, не придав значения остальным словам внезапно разговорившегося дворянина. В голосе девушки зазвучали практичные, немного звонкие нотки, означавшие волнение и крайнюю заинтересованность юной красавицы. – Я, разумеется, слышала некоторые легенды об этом месте, но все барды сходятся во мнении о том, что Академии уже очень давно не существует. Почему вы так уверены в том, что это - не всего лишь ещё одна из сказок детства, вроде летающих городов или историй о магических созданиях, исполняющих желания?
- Кто знает, - отстранённо отозвался дворянин. Его взгляд был направлен даже не на девушку, а куда-то в сторону сада, как будто место юноше было не здесь, а где-то там, очень далеко отсюда. Прошло ещё немного времени и два сапфира вернулись из неведанной дали и теперь, возможно впервые, за весь вечер, внимательно изучали собеседницу, но отнюдь не в похотливых целях. Да, несомненно, он отметил и её фигуру и красоту волос ниспадающего водопада белоснежных волос, но… на этом всё и закончилось.
- Она существует, - спокойно и крайне уверенно в своих словах произнёс Рэасаэль. – и для поступления в неё не нужно золото, только врождённый дар и желание идти до конца. Впрочем, даже имея всё это, некоторые так и не смогли поступить туда, верно Габриэль?
- Брат, ну мне же так интересно было послушать, о чём вы будете говорить. Она же такая аппетитная, а ты в её сторону считай и не смотришь! – обиженно протянул мальчишка лет тринадцати на вид. – Зато тебя не накажут, ведь я почти всё время следил за вами.
- Я знаю, - обречённо отозвался ювелир, откинувшись на мягкую спинку и закрыв лицо рукой. – Ты издаёшь слишком много шума!
Оливия пораженно застыла, обдумывая услышанную ею новость. То, что этот человек был настолько уверен в существовании Академии, заставляло воображение девушки рисовать новые перспективы. Ничто не мешало ей обратиться в ястреба и даже сейчас улететь на поиски мистического места, но сперва следовало как можно больше разузнать о нём, попробовать ещё раз уговорить родителей, обдумать каждый шаг. Не стоило торопиться с принятием столь важного решения.
Появление младшего брата Рэасаэля заставило дворянку недовольно поджать губы. Велиар сразу же не понравился этот мальчишка, тотчас же напомнивший ей обо всех тех грубых отпрысках благородных аристократов, с которыми красавице приходилось крайне вежливо и мило разговаривать, мечтая лишь о том, чтобы как можно скорее избавиться от столь приятного общества.
- Ваш брат не отличается такими же хорошими манерами как у вас, лорд Де`Лакруа, - довольно прохладно заметила Оливия. Она бросила короткий взгляд в сторону парочки знакомых дам, которым на некоторое время можно было составить компанию. Вечер заканчивался, а это значило, что вскоре она сможет отдохнуть от всего этого и заняться более важными делами. – Впрочем, не буду мешать вашему общению. Если вы не возражаете, я бы хотела вести с вами переписку по поводу вопросов, которые мы только что обсудили.
- Боюсь это невозможно миледи, - немного грустно улыбнувшись, произнёс Рэасаэль. – Скорее всего, мы больше никогда не увидимся, но я желаю вам отыскать то, чего так сильно жаждет ваше сердце.
- Почему ты отпускаешь её, брат? С ней же весело! – задорно отозвался мальчишка, который, похоже, пропустил замечание от леди мимо своих ушей, - ты возьмёшь меня с собой? Ну, пожалуйста, я тоже хочу увидеть смену караула Стражей Ночи…
В глазах леди Велиар отчётливо промелькнуло раздражение. Так поступить, заинтересовать её рассказами о месте, к которому она стремилась всей душой, а затем отказать в переписке? Ничто не мешало им использовать собственный шифр, если это было необходимо, но знаменитый ювелир, кажется, совершенно об этом не думал и даже не осознавал, насколько сильно задел девушку своим отказом. Второй раз просить она не будет. Не желает рассказывать – прекрасно! Может быть, это просто его выдумки, откуда ей знать?
Гордо вскинув голову, Оливия произнесла:
- Тогда прощайте, лорд Де`Лакруа. Желаю вам приятно провести оставшийся вечер.
Девушка ушла, а дворянин так и продолжил сидеть неподвижной статуей с кубком полным вина, к которому он так и не притронулся. Его взгляд блуждал по залу, не задерживаясь более ни на ком, а мысли… о, они сейчас были слишком далеко отсюда… Как он мог ответить ей на вопрос о том, что пугало его, как он мог сказать человеку о том, что, будучи не только талантливым ювелиром, но и Стражем Ночи, охотником на вампиров, был по уши влюблен в одну из собственных жертв, не рискуя при этом выдать свою прелестную возлюбленную? Потому Страж счёл за лучшее умолчать, воспользовавшись банальным приёмом смены темы. Что же до карты, то Рэасаэль не то, что не собирался отдавать, но даже просто показать, непосвященным в его тайны девушкам, её просто не мог. Всё, что ему оставалось, это объяснить банальность происходящего, ведь согласно карте сейчас они должны были стоять уже у входа в цветущую долину, в которой располагалась Академия и прилегающая к ней деревушка, но что-то пошло не так, что в свою очередь означало, что их испытание уже началось. Не зря же он увидел ту, которую при их последней встрече пообещал убить. Что-то во всём этом явно было не так…
Вампир чувствовал себя не в своей тарелке и Мордигаэль своим рычанием только подтверждал его опасения. Страж заметил, что волк рычал отнюдь не на призрака, а на приближающуюся с ножом леди Велиар, которую, в свою очередь, не сумел, заметил он сам. Это говорило о том, что туман не действует на зверя, а лишь на тех, кто пытается стать новыми учениками Академии.
Рэасаэль был уверен в белом волке, он всецело доверял не только его нюху и глазам, но и верности, которую зверь неоднократно доказывал. Как впрочем, и сам вампир, который, ещё при волчонке, отвесил довольно хлёсткую оплеуху своей собственной новоиспечённой жене, за попытку избавиться от животного. Да, наверное, именно после этого момента, между супругами была выстроена непроницаемая стена. Азалия покусилась на то, что для него было важно и никакие доводы не могли ей в этом помочь. Она не приняла его, и её действия это только доказывали.
Тряхнув головой, вампир снял со спины колчан, лук в налуче и походный мешок. Всё это было поставлено на влажную, но пока ещё не сырую землю, а затем он отдал своей плащ-балахон Оливии, чья нежная кожа покрывалась едва заметными мурашками. С одной стороны, наблюдать за этим было мило и даже приятно, с другой, он не хотел, чтобы девушка простыла, ведь ему самому болезни смертных не грозят. Убрав лук и колчан со стрелами в мешок, достав вместо них скрипку со смычком, Рэасаэль вернул поклажу на своё плечо. Он прекрасно понимал, что предупреждать о своём приближении – наиболее выгодная из тактик.
Да, возможно, что если при нападении он слишком резко выхватит клинок, ему придётся оправдываться перед девушками и сваливать свою необычайную скорость на премудрости тренировок охотников на вампиров. Но, по крайней мере, их жизни будут вне опасности. Отдав Мордигаэлю команду охранять своих спутниц, вампир совершил ошибку, за которую ему однажды, возможно, придётся дорого заплатить.
Он поднял свой взгляд на леди Велиар и на несколько долгих секунд застыл, пораженный её необычайной красотой. Его собственный чёрный плащ, хоть и был велик для хрупкой девы, но всё равно так удачно оттенял её фигуру, а белые шелковые волосы, не до конца спрятанные под капюшон, теперь немного запутались в многочисленных серебряных украшениях, чей мелодичный перезвон будет раздаваться при каждом шаге девушки. Эта картина была восхитительной. Рэасаэль всегда хотел узнать все тайны вампиров прошлого, возможно даже втайне от себя самого мечтал возродить великую империю ночи, но сейчас все эти желания померкли и показались ему абсолютно ничем по сравнению с красотой леди Велиар. Такой утончённой, хрупкой и правильной, что Страж захотел сохранить её навечно. А потому мысленно поклялся, что узнает все тайны, сокрытые в этой Академии и обязательно найдёт способ, как обратить девушку в вампира. Но, для начала, он всё ещё должен защитить её…
Отвернувшись от своих спутниц, Рэасаэль стал спускаться в клубящийся белым молоком туман, наигрывая мелодию. И втайне от них, прокусил себе губу, так чтобы тонкая струйка алой крови стала стекать по его подбородку вниз. Он не видел, но чувствовал на себе внимательный вопрошающий взгляд белого волка, понимающего зачем, но отнюдь не для чего его хозяин внезапно решил стать приманкой...
|