Вебер оказался скован оцепенением не меньше, чем все остальные: рванув следом за Дитрихом, Микаэль не сразу понял, отчего именно слипшиеся от пота и крови волосы на затылке начинают буквально вставать дыбом. Двор казался пустым, за исключением доктора и гренадера с Третьей, которые...цвет кожи имели какой-то не естественный. Холодок пробежал по спине Микаэля, когда он медленно повернул голову влево, фактически на окрик Хайнца...
Веко на левом глазу начало непроизвольно сокращаться - дерьмовое ощущение, когда ты сам не можешь отвечать за действия части собственного тела, не можешь просто взять и заставить прекратиться это дерганье! Нервный тик, как следствие разрыва банального шаблона внутри головы гренадера: человек просто не может быть таких габаритов! Не может эта оленья морда быть на такой высоте от земли! Этого просто не может быть!
И тем не менее это было. Впрочем, тут уже сработали рефлексы: дрожащие руки выронили хаудах и фонарь, гулко упавшие на землю. Нервными движениями начал стаскивать со спины мушкет.
- Давай, - Сквозь стоны Клосса и Рудольфа можно было слышать, как Вебер пытается подгонять сам себя. - Давай же, с*чье вымя! Давай!
Дрожащими пальцами попытался насыпать пороху в ложбинку за спусковым крючком - часть пороху ушла мимо, но получилось всё равно больше нормы. Откинул рожок с остатками пороха на землю, мушкет на изготовку, одна нога вперед, другая - позади, как подпорка, всё по уставу! Глаза широко распахнуты, неотрывно следят за надвигающейся глыбой мяса, одетого в повязки, амулеты и медвежью шкуру. Чудится, будто чернющие глаза смотрят именно на него, на Микаэля Вебера, проникая сквозь него. Приклад ружья уперся в плечо, ствол мелко дрожал, но, благо, по такой цели промазать сложно было. Левый глаз продолжил судорожно дергаться. Мика вспомнил, что надо задержать дыхание перед выстрелом.
- Д-давай...да-ва-й же-е-е-е! - Прозвучал еле слышный "ик" и Вебер выстрелил.