Таман остановился возле символа и пригляделся. Сразу стало понятно, что к Кирику этот символ отношения не имеет, ведь тот предпочитал нож на фоне облака, хотя и не сказать, что не любил черепа. Более того, Таман вообще не видел никогда подобных символов ни в религиозных конспектах, ни в арканных трактатах. Пустые глазницы черепа бездвижно и безмолвно смотрели на колдуна. Если долго смотреть в бездну, то она будет смотреть в тебя, - кажется, так говорили древние.
Дова не была знатоком историй черепов, хотя как их проламывать, она точно понимала. Ее практичная натура требовала действия, а потому, освободив себе место, она раскрутила кошку и запустила в сторону естественных наростов уступа. Бросок вышел чудесный, сила инерции была такой, что крюк обмотался вокруг сталагмита шесть раз и затем вонзился двумя зубьями. Крепкий рывок еще туже затянул веревку, и кочевница могла с уверенностью сказать: веревка надежна.
Другой конец закрепили уже совместными усилиями, а потом приступили к переправе. Как бы не тяжелы были доспехи Довы, Айвана и Думатона, они без труда проползли на другую сторону, периодически покряхтывая от усилий, мышцы предплечий вздулись так, что моряки могли бы завидовать. Шутка ли - держать свой весь, да еще и имущества с доспехом и оружием.
Дворф, пока полз, все бурчал о том, что дворфы в доспехах с детства ползают, а потому и к воде можно сползать, и к воздуху, и вообще он одного знавал, который чуть ли не в мифриловом панцире родился, но конечно же это было байкой. Наверное. Кто разберет этих подгорных.
Из колдуна ползун оказался так себе, можно сказать, что вообще не ползун. Всего-то ноги закинь, да подтягивай тело, но нет, дважды руки сорвались, а на третий начали пальцы соскальзывать, и ничего с этим поделать не получалось. Естественно, что снизу плескалась вода, и она смягчит падение, если там нет острых камней... Если... Крепкая мозолистая рука Довы схватила за руку Тамана, железная рука Думатона за шиворот и вот уже на твердом камне колдун стоит, а все "если" испарились.
Последним полз слепой Джоль, хотя сложно назвать подобный способ ползанием. С раскачкой, словно обезьяна с цепкими пальцами, слепой монах преодолел ярды пустоты и спрыгнул на уступ. Без сомнения монах мог бы зарабатывать выступлениями, а сейчас им повезло иметь такого, пусть и слепого ловкача в команде.
Пришло время оглядеться, оставив мостик веревку позади. Уступ вдоль стены вел дальше в горизонтальной плоскости с легким уклоном вниз, мха на стенах уже почти не было. Как сюда забрались бы паладины, если они пошли сюда, оставалось непонятным, хотя с ними был жрец, а молитвы творят чудеса... Еще дважды в течение часа попадалось путникам изображение черепа, но никаких других знаков, хотя...
Взгляд кочевницы зацепился за что-то в ямке у стены, огрызок яблока в котором уже вовсю копошились жуки. Кто-то тут точно ходил, да и вот дробленная порода на полу, раздавленная тяжелым кованным ботинком... Латник? Возможно вполне. Свечение меча, пульсируя, угасло, как и факел Думатона, однако, тот запалил еще один факел и продолжил путь, периодически трогая руками стену.
Еще через полчаса пути появилась небольшая сквозная каверна округлой формы около тридцати футов в диаметре, у ее стены свет факела высветил раздробленную урну, а рядом сложенные гнилые части тел. Пол был немного залит темной субстанцией, а еще обнаружились старые небольшие пятна крови. Кто-то тут сражался с предположительно зомби, а после уложил их в аккуратную кучку. Голов в куче оказалось восемь штук. В осколках разбитой урны так и лежал серый пепел. Откуда она тут взялась, было не понятно.
визуализация