Примерно час времени ушел в бесплотных попытках освободиться. К сожалению никаких успехов, кроме режущей боли в руках и плечах достигнуть не удалось. Кольцо сидело в стене как влитое и даже не дрогнуло от Катиных усилий. Может быть, оно было приварено. В общем девушка только вспотела, запыхалась и совсем выбилась из сил. Сказалась голодовка. У Кати даже голова немного закружилась. С руками тоже ничего сделать не вышло. Большие пальцы никак не хотели выламываться из суставных сумок. Может у Кати недоставало решимости дернуть изо всех сил. А где-то в глубине души зрела мерзкая мысль, что все зря. Даже если удастся чудом избавиться от веревки, то замок с решетки сбить просто нечем. Разве что головой об прутья постучать. Кончились физические упражнения тем, что Катя коротко выругалась и прекратила бесплотные попытки.
Заниматься бы решительно нечем, разве что болтать с Алишей.
- Логика твоя мне нравиться, в чем-то, согласилась она. Я даже завтра поем, если нас будут кормить. Но только не мясо. Я как смотрю на голову этой несчастной, так при мысли о мясе сразу начинает тошнить. Вот только никто не даст нам здесь загнуться от холода или болезни, это слишком не интересно. И здесь нас убивать не будут, место слишком не подходящее, да и следов никаких нет. Ладно, будем копить силы и ловить шанс. Все, окей, да?! Так у вас говорят?
- Так-то я девочка не слишком конфликтная. Почти добрая, да. – Катя усмехнулась, - По крайней мере у меня в России нет врагов. Тем более таких, что могут организовать неприятности в чужой стране. А здесь я еще ни с кем не успела не то, что поцапаться, даже познакомиться. Можно сказать прямо с самолета в эту дыру. Ничего в этой Германии не помню. Так что мы скорее всего залетели случайно. Или тип внешности совпал, или просто в неудачном месте оказались.
Чуть позднее она еще добавила:
- Больше всего боюсь, что нас заставят разбираться между собой. Устроят какое-нибудь гребанное соревнование, и обещают победительнице жизнь. Как в фильмах ужасов. Знаешь, будет очень сложно удержаться, даже стопроцентно зная, что обманут. После того, что мы видели, никто нас не отпустит.
Вокруг уже было темно. Но болтающаяся в обычном ведре на веревке отрубленная голова никуда не делась. А идущий от куска плоти запашок, дополнительно доказывал, что там отнюдь не искусно сделанный муляж. Воспользовавшись слабой видимостью Катерина присела и справила малую нужду на асфальт под ногами. К ведру притрагиваться не хотелось, а так на свежем воздухе и асфальте быстро высохнет, а запах развеется.
Катерина еще долго мучилась у стены, никак не могла заснуть. И пустой желудок давал о себе знать, и неудобная позиция, и запах, и голова. Особенно последняя. Пусть ее не было сейчас видно, Катя не жаловалась на зрительную память. И хотелось забыть, а никак. Все равно, что не думать о белой обезьяне, особенно когда та кривляется рядом. Стоило девушке закрыть глаза, как перед ней снова и снова всплывала страшная картина. А богатое воображение так и норовило подсунуть вместо головы незнакомой девушки, собственную голову Кати. С растрепанными рыжими волосами, выпученными мертвыми глазами и далеко высунутым посиневшим языком. В конце-концов она все таки смогла провалиться в сон, скорее кошмар, и отключится.
Утром, обнаружив отсутствие американки, Катя даже растерялась как-то. К Алише она успела привыкнуть за время совместного плена.
- Надеюсь, у тебя все в порядке, подруга, - подумала она, - а если не совсем, то тогда мгновенной смерти, без мучений.
Как она и обещала вчера Алише, Катя решила сегодня не брезговать едой, по крайней мере фруктами. Повторив вчерашний атракциан с бутылкой. Катя открытила крышку на бутыдке зубами и с наслаждением напилась, проливая часть влаги на грудь. Потом пошире открыла рот и вцепилась в круглое яблоко. То есть попыталась. Первая попытка была неудачной, и зубы просто скользнули по плотной кожуре, отодвинув плод. В следующий заход Катя прижала яблоко к краю корзины и смогла впиться в восхитительную плоть плода. Она съела его целиком, хотя уместнее сказать сожрала, с сердцевиной и косточками. Второе яблоко оставила «напотом».
- С фрутов я не растолстею, - подумала Катя, - и силы будут, а если хотят раскормить на жаркое, пусть кормят насильно, тут я сволочам помогать не буду.
После яблок и воды, Катю потянуло петь. Хотелось как-то отвлечься от пульсирующей боли в ноге, которая только нарастала. Для начала девушка исполнила «Мне осталась, одна забава», на русском. По настроению песня как-то подходила, да и Малинин удивительно неплохо для себя ее исполнял. Потом случилась «Никто не знает, как же мне хуево» Яны Станиславовны, которую потом неудачно перепевала Арбенина. Настроение поддержала ленинградским «все по пенису, да по фаллосу». Потом горланила что-то менее отвязное. После получасового концерта Катерина решила, что силы надо еще поддержать и мужественно расправилась с помидорами.