Вобравшая ее в себя зеркально–паточная муть, тягуче тянулась вслед плывущей в ее нутре Ню, переливаясь сотнями отражений из сотен разнообразных мест. Вот статный мужчина примеряет возле зеркала шляпу. А под руку его держит юная белокожая розовощекая барышня. Вот хищной улыбкой сверкает рыжеволосая медсестра, чем–то явно очень довольная. Испуганная мордочка какого–то зверька, клетка с кроликом…
Мимо чинно и молчаливо пролетала улыбка, увенчанная усами. Если она что–то и произнесла в момент встречи, густое молочно-тягучее желе, в которое превратился воздух, заглушило любой звук.
Сколько длилось путешествие Ню, определить было трудно, рядом правда проплывали карманные часы с любезно откинутой крышкой, но стрелки не двигались, показывая ровно пять. Казалось, будто прошел час, но даже если так и было, час этот скорее пролетел, нежели прошел.
В какой–то момент, Ню просто поняла, что притяжение становится сильнее и уже в следующий миг вывалилась из зеркала в запыленной кладовке среди сундуков и сундучков, кукол, книг и матрасов, треснутых кашпо и изумрудных перьев, клеток без птиц и одного потрепанного граммофона. В спину выпавшей смотрело внушительных размеров зеркало, все то же, только обшарпанное и невероятно пыльное.
- Совсем прохудилась, совсем... Говорил же, нужно сменить, ищи теперь ее по всей больнице, – низенький взволнованный мужчина в белом халате и такой же шапочке отпёр дверь и просунул внутрь лишь руку, чтобы поставить клетку с изломанными прутьями.
Дверь тут же захлопнулась и спустя секунду распахнулась, являя того же человека, только в изумлении притихшего и созерцающего Ню, как диковинное явление природы.
– Вы, простите, как тут оказались? Чтооо чтооо? – приподняв рукой очки с мясистого носа, он вгляделся во тьму кладовки, как раз в тот момент, когда из зеркала вынырнул невозмутимый кот, снова неулыбчивый и чопорный. – Попрошу вернуться обратно или выйти через дверь, как все, кто в своем уме. У нас тут ветеринарная клиника, а не «не пойми что», так сказать!!