Вожак, казалось, оторопел. Его мерзкая рыхлая физиономия, изъеденная следами от оспин, приблизилась излучающие затаенную тихую злобу глаза из–под нависших сдвинутых бровей вдруг зажглись нехорошим таким огоньком, совершенно по–другому взирая на Тайлера. Он выглядел изумленным и польщенным одновременно, рассматривая байкера словно неведомую зверушку, казавшуюся поначалу обычной, но потом вдруг заговорившую.
– Подожди–подожди, – не отрываясь от созерцания, он жестом остановил уже занесшего кулак подельника. – Да ты крепче, чем кажешься, человек, – усмехнулся в задумчивости, прикинул что–то и заявил, – Хм…Так даже интереснее…
– Ноги, – одного взгляда было достаточно, чтобы веревки, срезанные, освободили щиколотки. Блаженство растекалось по скованным суставам медленно, вместе с волной мурашек. – Не надо, – наручники остановились на полпути, так и не щелкнув на едва пришедших в норму запястьях.
– Пусть идет сам, держи его под прицелом. Стреляй по ногам. Этот нужен живым, – он вдруг расставил картинно руки, затянутые в обычные кожаные перчатки без прикрас, и в полупоклоне указал на выход, – Прошу вас, как мужчина мужчину, проследовать к нам на огонек, – за спиной ржанул один из его дружков, следом подтянулись и другие.
Как ни странно, ноги двигались без затруднения, но вот боль в голове и лице тупым стуком отзывалась при каждом даже самом осторожном шаге. В теле, казалось, навечно поселился озноб, согреться не удавалось даже яростью. Зато придавал сил крик Элли. Она опять угрожала похитителям, надрывно и отчаянно.