Картина, открывшаяся взору новобрачной, оказалась неутешительной, мерзкой, полной отчаяния и страданий. Жители проклятого городка корчились в предсмертных судорогах от мала до велика, исторгая крики ужаса и боли. Матери не могли помочь детям, потому что сами, посинев лицом, со скрюченными в судорогах пальцами, извивались от свалившей их хвори. Да и болезнь ли то была... Супруги тянулись друг к другу, желая ослабить боль возлюбленного. Дети кричали страшнее всего, напуганные, не понимающие.
Прямо у крыльца билась головой о нижнюю ступеньку та самая малютка - ясные глазки заволокла пелена, изо рта сочилась слюна, а кровь почернела на разбитом лбе. Ручки,протянутые к Ане будто высохли, покрылись коричневой коркой, а волосы пучками оставались тут же, возле нее.
В щиколотку вцепились чьи-то пальцы и в высохшей фигуре Анна с трудом узнала ставшую похожей на мумию Эрлен. Волосы торчали редкими клочьями, в широко раскрытых глазах, больше не обрамленных пушистыми ресницами, было все то же страдание и, кажется, намерение.
Сиплые звуки исторгли почерневшие губы и пришлось наклониться, чтобы услышать, что она желает сказать:
- Умирают, вы сняли... Снова смертны.. И я...
Грохот прервал ее слова. Купол собора осел на раскрошившихся стенах и грозился рухнуть внутрь. Вокруг с той же завидной скоростью дрожали, осыпаясь, дома, истлевали на глазах деревянные постройки. Город исчезал, гнил, сворачивался, время словно обрело заново свою власть и вступало в права стремительно, безжалостно.
Звон колокола слабый, но протяжно-печальный в унисон с тоской в умирающих глазах Эрлен, пробудил в ней силу для последнего, самого главного,что еще требовалось сказать, даже ценой последнего вздоха:
- Беги, а то...
Смерть опускала занавес медленно,наслаждаясь богатой добычей - люди,столько лет избегавшие встречи с ней, наконец очутились в ее костлявых руках. Больше никто не кричал, не корчился. Притихшие навсегда, они истлевали до состояния ничто, рассыпаясь в прах, в пыль, белея костьми или вовсе превращаясь в мумий с открытыми в страшном крике ртами, скрюченными пальцами, в неестественных позах встретившими свою смерть.