Эйслин едва не задохнулась от возмущения. Ее еще никто не обвинял в том, что она рехнулась, хотя последние минуты она сама считала себя сумасшедшей.
- А вы разве не собираетесь меня просто убить и закопать под каким-нибудь дубом? - выгнув бровь спросила девушка.
Угрозы запереть не слишком впечатлили Эйслин. Она ждала смерти, причем не очень приятной, как тут бояться того, что ее просто закроют в комнате, как нашкодившего ребенка.
Галантность мужчин не ускользнула от Эйслин, но она не позволила себе проникнуться доверием или симпатией. Пусть вся компания и не выглядела очень уж пугающей.
Скромно улыбнувшись, Эйслин присела на краешек ближайшего к себе стула. Сложила руки на коленках и оглядывалась. Связка зайцев заставила поморщиться - девушка не любила, когда мучают животных, тем более на охоте, не видя в таком развлечении никакой надобности.
Полчаса Эйслин сидела, помалкивая и наблюдая за манипуляциями людей вокруг. Чувствовала она себя при этом круглой дурой. У нее промокли ноги, было холодно и неуютно. Девушка хотела домой, подальше от этих ненормальных людей и больного человека. Эйслин не очень хорошо понимала медицину, но насколько помнила, туберкулез мог быть опасен и для окружающих тоже.
С удивлением Эйслин услышала про то, что один из них назвался графом. И едва не отдернула руку, когда ее поцеловали.
- Что? Разыскиваюсь? - ошарашенно распахнула глаза девушка. - Там был некролог. Вы же видели, - Эйслин посмотрела на Фанни. - Но дата неправильная всего на день... Как же мне доказать... - она начала рыться в сумке в поисках паспорта или водительских прав. Неработающий мобильник явно не помог бы объяснить хоть что-то.