Уродец, посмевший покуситься на честь, достоинство и не в последнюю очередь глотку представителя арийской расы, действительно ощутил на себе стальную хватку Ганса, и в самом деле испытал некоторые спазмы, однако, к сожалению, в виду того, что огнестрельным оружием тот не был, спазмы эти значили лишь то, что ему довольно больно и трудно дышать, что впрочем, под водой было не так уж и актуально. А ножницевидная клешня вместо щупалец товарища сомкнулась там где и планировалось – на глотке арица. Хрустнула его глотка под стальными пальцами немца, превращая тварь в обвисшую мочалку, но и клешня его перед смертью глубоко распорола глотку противника. Мутная вода щедро окрасилась красным, Ганс почувствовал, как вместе с пузырьками воздуха из пробитой глотки и кровью вытекает из него жизнь, даже с его необычайным запасом прочности суперсолдата, если он ничего не предпримет – смерть его физической оболочки станет делом считанный секунд. Тем временем, четыре оставшихся твари же, уже даже отдаленно не похожие на людей, хотя их и удалось стряхнуть с себя, кружили неподалеку, словно огромные пираньи, явно не собираясь отпускать добычу. Готовые накинуться на него, едва тот покажет спину, попытавшись сбежать. Не похоже было, чтобы они умели дышать под водой, но в своем самоубийственно самоотверженном желании покарать посягнувшего на их хозяйку это их и не беспокоило, тварям достаточно было сдохнуть после того, как Ганс будет растерзан. Оперевшись о дно рукой, ариец нащупал нечто твердое. Каким-то образом в этом забытом всеми богами месте оказалась перевязь с двумя пистолетами-пулеметами и целой батареей гранат.
Мелодия Марико обволакивала Лизбет, замедляла ее движения, заставляла терять сосредоточенность. Конечно, она не сработала сразу, но еще немного… еще чуть чуть… и волчица ошибется, промахнется в прыжке мимо крыши, подскользнется на ровном месте, уронив добычу… Тем временем вокруг одинокого волка кружила стая гиен. Мало кто помнит, глядя на этих мятущихся, хихикающих зверей, порой жалких, порой трусливых, что укус гиены силой превосходит львиный. Для того, кто ранен, устал, или просто потерял бдительность – мало найдется в Африке опасностей страшнее, чем стая гиен. Впрочем, оборотень, как раз бдительности не терял, более того, Ники воспользовался тем, что фанаты держали дистанцию, заставив их поверить, что они теснят его к краю крыши. После чего, резко развернувшись, сделал один точный выстрел из своего гранатомета, но не в стаю гиен – а в их предводительницу и с плеском ушел под воду, лихо загребая широкими лопатообразными ладонями. Один из фанатов Марико, тот что занял место Огра, с ревом прыгнул заслоняя собой девушку, не размышляя о том, что от объемного взрыва ей все равно не спастись… и упал на крышу не получив в общем то повреждений серьезнее синяка на пузе. Хорошая новость была в том, что детектив, не любящий лишних смертей, кажется, не собирался взрывать демонессу. Плохой новостью было то, что выстрелил он гранатой со слезоточивым газом. Слезы и сопли потомком хлынули из Певицы на ржавую крышу, горло сдавила невидимая, но жестокая рука кашля и продолжать петь возможности не предвиделось.
На соседней же крыше разыгрывалась пожалуй самая яростная схватка. Укорачиваясь и перекатываясь, так, чтобы разминуться с клыками и когтями врагов лишь на долю секунды, Харди удалось таки перестрелять агрессоров. Один из которых тем не менее оказался достаточно упорным ублюдком, чтобы вцепившись намертво в пистолет, лишить таки падшего ангела одгого из верных товарищей, выдрав из того затворную раму, вместе с половиной прочих потрохов. Впрочем, это было уже не важно, сменив пистолет на тесак, Стерном словно бы превратился в смутный размазанный силуэт несущий смертоносную угрозу, жаль художник, в эти секунды чинящий свой глаз не мог оценить зрелище по достоинству. Клацнули клыки Пушка на месте, где его уже секунду как не было, и с легкостью распоров бок зверя, Стерном вцепившуюся в тот шаловливую руку Маляра, вернув себе законное имущество и произнеся задуманную фразу. Последнее пришлось проделывать уже вынырнув из омута безумного адреналина, ибо тот хотя и помогал в бою, но с каждым мгновением промедления заставлял Харди чувствовать себя так, словно все артерии в его теле вот вот взорвутся на манер фейерверка. Следующим звуком, который он услышал, после того, как усталость, всегда следующая за ускорением, упала ему на плечи, стал хруст костей руки с мачете, которую гигантский волк, в попытке ее перекусить, сломал зубами сразу в двух местах.