Маг осторожно попивал свой чай, радуясь теплу, что разливалось по телу, согревая его от каждого нового глотка. Он не хотел есть, или хотел, но не признавался себе в этом.
Теперь всё внимание его уходило на понимание того, во что они с братом ввязались.
Даэраден мог закидать герцога вопросами, но судя по уклончивым ответам их нанимателя, тот либо ничего толком не знал сам, либо не желал говорить. Это было очевидно. Пытаться вытащить из этой старой устрицы жемчужную крупицу знаний – попросту бесполезно. Ещё глоток. О, волшебник мог вмешаться и многом поведать, раскрыть часть своих знаний, но зачем? Ведь знание даёт силу и власть, а это всегда были те два столпа, к которым он так страстно стремился.
В голове белый маг строил отнюдь не самые красивые догадки и доводы. Герцог не ответил им об иных отрядах, не пожелал воспользоваться силами академии и телепортировать их хотя бы в тот же форт, где наверняка должен быть один из многочисленных портальных кругов. Маг мечтал сейчас только об одном – откинуться в кресле и подремать несколько часов, но его мозг продолжал с упорством, которому позавидовал бы самый трудолюбивый и жадный старатель ловить каждое слово, каждый звук в комнате.
«Итак. Жрец Лэна обеспокоен провизией и припасами». – Не отрывая взгляда от опустевшей чашки, в которую миловидная служанка подлила ещё ароматного горячего чаю, рассуждал волшебник.
«Рыцарь рвётся в бой, что в целом логично. Они все одинаковы со своей отвагой и честью. Попытками привнести в свой родовой замок больше доблести ведь это всё на что могут рассчитывать младшие сыновья, которых любвеобильные отцы тактично спихивают в орден. Воспитывая в них честолюбие и стремление к ложному совершенству».
Жрица Сель вызвала у мага довольно тёплую улыбку, но он не стал говорить о том, что если бы не его собственная глупость, то волшебник не был вынужден три дня валяться в постели вместе с глупыми селянами, лишь ненадолго покидая деревню, у которой даже названия своего нет.
Воин молчал, зато вот близнец не преминул вызнать, сколько же им заплатят, впрочем, этим он вызвал довольную улыбку у Даэрадена, который слегка кивнул, понимая, к чему именно был задан этот вопрос.
- Похоже, я недооценил тебя, братец – тихо прошептал маг.
- Ты о чём Даэр? – наёмник непонимающе взглянул на брата.
- Не важно, - ласково отозвался волшебник, слегка хмыкнув собственным мыслям.
Маг, тем не менее, продолжал спокойно сидеть на месте. Он отставил чашку с чаем, вновь упершись подбородком в свои руки. Он слегка приподнял голову так, чтобы иметь возможность видеть своих будущих компаньонов. Тень всё ещё скрывала его лицо, только глаза поблёскивали чистым голубым цветом, когда отблески света попадали на них.
Волшебник, уже порядком уставший от всей этой дискуссии, которая явно завела всех в тупик, заставляя снова и снова двигаться по спирали, что хоть и расширялась, но оставалась всё в тех же рамках. Он уже хотел сказать о том, что не собирается снимать свою мантию как минимум потому, что академией если и не запрещалась абсолютно, то крайне не одобрялось и за подобную выходку приходилось очень много, долго и подробно отписывать и исписывать чистые свитки причинами, да поводами, не забывая о последствиях. В общем, маг согласен стать приманкой, лишь бы не сидеть несколько суток в башне занимаясь все этой ерундой, которую ему (а он в этом не сомневался) ни за что не простят, чей бы приказ это не был.
Даэраден уже открыл, было, рот, но его прервал мелодичный голос девушки сидевшей рядом с ним. Он смутно припомнил, как она наклонилось к нему, когда волшебник тщательно изображал, что поперхнулся чаем. Теперь же он сам повернулся к ней, тихонько спрашивая:
- Что ты делаешь? – его голос был мягким и ласковым, но всё ещё очень тихим.
- Создаю дружескую атмосферу, - ответила менестрель, пожав плечиком. Она двигалась с особой пластикой, когда постучала краем ложечки по чаше чародея. - Видишь? - и довольно сощурилась, словно кошка, укравшую всю сметану из горшка.
Волшебник непроизвольно скользнул взглядом по её обнаженным ножкам и едва заметно вздрогнул, тут же подняв глаза, на личико девушки, но только, чтобы их взгляды встретились.
- Зачем? – всё тем же голосом продолжал маг. – Зачем тебе это?
И уже значительно тише, едва слышно:
- Неужели ты не видишь, кто окружает тебя?
- Это... моя натура, - просто ответила она. Ложечка вернулась на стол, а полуэльфийка пригубила вина, в очередной раз оглядев собравшихся. - Достойные люди, каждый по-своему, - шепотом ответила Аметист, так же сокровенно делясь с магом мнением. - Для меня это привычно. Аристократы, великие и малые, чародеи, жрецы или простолюдины. Они одинаково радуются ярким птицам.
- Мы, барды, прячем на виду. Нам всегда рады, - заметила она для жрицы Лэна. – Достаточно не болтать лишнего перед посторонними и не ходить толпами, но о легенде мы еще подумаем.
Маг проследил за взглядом девушки в сторону жреца, нет, жрицы Лэна. Теперь он понял, что именно смутило его при беглом взгляде на юношу. Не считая лёгкой оплошности или же намеренного изменения окончания при последних словах Хилайи.
«Ну, разумеется, как я не заметил этого раньше. Впрочем, я и не рассматривал её» - волшебник легонько тряхнул головой, будто желая выкинуть лишние мысли.
- Я не верю даже собственной тени, - немного хмуро бросил Даэраден, - ведь даже она избегает быть возле меня. Я лишаюсь её каждый полдень, и в каждое новолунье, а ты говоришь о вере в людей.
- Хочешь, я пришью твою тень? - ни капли не стесняясь, спросила бардесса. - Немного ниток и иголка поправят ситуацию.
- Что ты имеешь ввиду? - невольно улыбнувшись, поинтересовался маг.
- Видишь, ты уже улыбаешься, - раскрылся план, где Аметист коварно подловила чародея. – Значит, я справляюсь. Кстати, красивый юноша, - не преминула она проследить взгляд мага. - Однако не обманись. Он опасен и разобьет сердце, хотя взгляд злой. Обижена, наверное.
Волшебник вновь повернулся к девушке. Он слегка приподнял голову, так чтобы она могла рассмотреть его, если бы захотела.
- Думаешь? Он - служитель Лэна, - Даэраден сделал вид, что не заметил игры с так называемым определением половой принадлежности жреца.
– Для них дело чести мучить тех, кто следует путями Сель.- Мягко произнёс маг, взглядом указывая в сторону жрицы. - Мы не существуем для их взоров, пока не нарушаем порядки и не входим в храмы.
- Думаешь? Эти розы шипасты и строптивы. Вопрос в том, умеешь ли ты с ними обращаться. И они все разные, - менестрель не отказала себе в изучении чародея. - Белый как снег... Оно настолько измучило? - спросила она участливо, погладив прядь белых волос.
Маг вздрогнул от прикосновения и слегка подался назад.
- Не надо, – немного дрожа, попросил, волшебник. – Я не … я не хочу говорить об этом.
- Хорошо. Может позже, - Аметист решила не настаивать. - Однако, я бы послушала, как ты выбрал белую мантию из всех.
Маг немного вымученно улыбнулся уголками губ.
- Ну, я же не смертник чтобы облечь себя в чё… - речь герцога прервала говорившего мага, или он сам остановился, поняв, что именно хочет сказать. Впрочем, он и так произносил эти слова немного странно. Его губы шевелились, но ни одного звука из них так и не появилось, это был магический шёпот.
– Похоже, разговор и впрямь придётся отложить, - своим обычным голосом продолжил он. И вновь всё так же беззвучно добавил, слова, что слышала лишь она. – Не говори об этом никому, всё равно не поверят! Впрочем, теперь я знаю, что для меня здесь самый страшных враг, леди Аметист.
Теперь его улыбка и впрямь стала обворожительной, но лишь на мгновение, пока холодный мрамор отчуждения не вернулся на своё исконное место. Надвинув капюшон на голову, маг наигранно разыграл театральный поклон, взял свой посох, что всё это время стоял заботливо приставленным к спинке его кресла и вышел из залы, не удостоив более никого своим взглядом.