Отсутствие тревоги в городе несколько удивило Урсиона. Возможно, они сработали лучше, чем он предполагал. Возможно, стражи порядка были здесь хуже, чем он предполагал. Но, так или иначе, на одну текущую проблему было меньше. Он последовал примеру некоторых из своих спутников, смыв с себя запах с помощью речки, и высушился, прогулявшись до северного перекрестка. Где отметил кислотой одно из деревьев. Правильней было бы, конечно, сделать это заранее, но вся эта ситуация была импровизацией самого недостойного сорта.
Вернувшись в номер, Амабаста сменил одежду, а использованную в деле тщательно сложил и спрятал, чтобы впоследствии уничтожить. Внимательно осмотрев печати на письме, которое являлось одной из страховок на случай, если затея с Кимри окажется ловушкой, он бросил его в камин и следил за пожирающим бумагу пламенем, покуда от нее не остался лишь пепел.
Все было не так уж и плохо. Позанимавшись еще некоторое время своими делами, он отправился на боковую – подобная работа, как ни крути, была слишком утомительной.
Проснувшись и позавтракав, он мимоходом расспросил слугу о Пепельном доме. И, узнав, что ходят всякие слухи о призраках и колдовских ритуалах, творившихся до падения гнева Трун на головы Морагаталли и после превращения особняка в пепелище, буквально загорелся и, несмотря на просьбы и советы прислужника воздержаться от посещения этого места, твердо вознамерился сходить туда после завтрака. На прощание Амбаста с усмешкой сказал, что если пропадет внезапно, то слуга, по меньшей мере, будет знать, куда послать шерифа.
Хлопнув парня по плечу и подарив серебряную монетку (сверх жалования, разумеется), Урсион пошел на встречу. Опоздал. Да и заклинаний новых подготовить не успел. Впрочем, ночью он ими особо не разбрасывался, так что пара трюков в рукаве у него еще оставалась.
Пепельный дом произвел удручающее впечатление. Казалось, это монумент нерешительности и слабости, сгорающей в прах в огне перемен. Однако, забираясь через окно внутрь, маг собственными руками ощутил, что стены крепки. И это добавило аллегории еще одну грань. Матрас с камином, видимо, принадлежали Кимри… нет, все-таки только матрас. Сложно было удержаться от улыбки при мысли о том, что если с ним самим случится что-то нехорошее, следы приведут шерифа прямо к племяннице. Учитывая взаимоотношения между ними двумя…
Комната, в которой не стоило задавать лишних вопросов была интересной двумя вещами. Точнее, существами. Нанимателем, который был умеренно осторожен, и странным существом. Пришлось напрячь память, чтобы вспомнить, как оно называется. Поняв, кто именно перед ним, Урсион улыбнулся. Шепнул.
- Хорошая кошка.
Конечности свои он весьма высоко ценил, потому тянуть их, чтобы погладить существо, не стал. Тут нужен был другой подход. Тем временем наниматель начал говорить. По голосу понять о возрасте было сложно, но когда на одну из реплик коллег Урсиона Разелаго назвал его "мой юный друг", кое-что прояснилось… и Амбаста внутренне улыбнулся, поняв, что чуть не попал в ловушку. Но если это была ловушка, то не говоря о возрасте, она говорила об опыте.
Заведение Луслика, как и предполагал Урсион, было всего лишь проверкой способностей. А по-настоящему серьезные дела были впереди. И это радовало. Стальной попросил денег за веревку. И это удручало. Потому что высокого качества веревка из Исгера, как справедливо заметил жрец многих богов, являлась вещью редкой, и была она оставлена на месте преступления, и сам Амбаста этого не заметил.
Священник меньшего количества богов, а именно Темнейшего и Великого, предположительно Асмодеуса, спросил о средстве связи. В качестве средства предлагалось использовать Кимри. Что вполне устраивало мага. Белого интересовал предмет текущего разговора, и ответ Разелаго был предсказуем. Тот хотел сам посмотреть на исполнителей. Возможно, он действительно был где-то здесь, или все это было устроено с помощью магии… не важно. Соблазн посмотреть на пронизывающие помещение магические потоки был велик, но в дипломатических целях его стоило избежать. Чужие тайны надо уважать. До определенного предела, разумеется.
- У меня будет один вопрос и одна просьба. – Начал Урсион, убедившись, что на вопросы остальных прозвучали ответы. Некоторые вещи нужно было прояснить, чтобы воедино сложилось несколько более мелких картин. – Почему Луслик? Не самое серьезное испытание любого из наших качеств. Кроме готовности исполнять приказы, разумеется. И просьба. Если обстоятельства следующего поручения будут позволять, нам нужно будет заблаговременное предупреждение и время на подготовку и планирование. У эффективности нашей совместной работы есть еще много места для роста.