Страшно, холодно... Не снаружи холодно, внутри, словно сжимается все в тяжелый ледяной ком и становится темно, а значит еще страшнее,
- Мамаааа, ты где, мааама...
Голос врывается прямо в голову, рвет изнутри, бьется набатом, но не добр он, не успокаивает маленькую Ярру, а еще больше пугает. От этого голоса хочется спрятаться, зарыться с головой в теплый мягкий мех, в мамины руки, но он грохочет, он повсюду...
Мала Ярра, но понимает, что жизнь просто так нельзя отнять, "убить" - это плохо, это не правильно, мама расстроится и будет плакать, и будут руки ее, обычно теплые и нежные, холодными, как лед, и будет пахнуть от нее чем-то горьким, от чего тоже хочется плакать. Ярра еще не понимает, но чувствует запах горя, а еще много других запахов - радость пахнет молоком и солнышком, спокойствие - парным мясом, неуверенность - холодным соленым ветром.
Плачет Ярра, катятся по круглому, сморщенному от страха личику горькие слезы, падают на снег, прожигая в нем маленькие дырочки до самой земли, зовет она Алелеку, желая опустить маленькие пальчики в его призрачный мех, спрятаться от темноты и кричащего голоса. Смотрит она на расплывающуюся фигуру мальчишки и не желает ему смерти, она просто не понимает, почему он злится. Протягивает, с жалобным плачем, к нему испачканные кровью ручки, просит помощи и защиты от страшного голоса.