Джонни Чик.
Девушка - скорее, девочка, она была очень юной и хрупкой - растерянно позволила мальчику коснуться губами ее руки.
- Очень приятно, Джонни, - она обеспокоенно огляделась, ища, кто мог бы ее представить. Но не нашла взглядом никого подходящего, потому решилась назваться сама.
- Валетт, - сообщила она свое имя, делая реверанс скорее от того, что у нее подгибались ноги, чем ради этикета. - Я... - она неуверенно запнулась. - Я бы не хотела огорчать вас отказом, Джонни, - ее нежный голос вибрировал, губы трепетали. Сама мысль о том, что она может кого-нибудь обидеть, казалась кощунственной. - Но я... не очень хорошо танцую, - девочка робко улыбнулась и взглянула прямо в глаза мальчику.
И все же она не отказала, сделав маленький полушаг в сторону кружащихся в танце пар. К счастью, затейливая кадриль, в которой нужно было выполнять какие-то сложные фигуры и переходить от одной партнерши к другой, сменилась вальсом.
***
Билли Риган и Грета Мюллер.
Новые возможности, неизведанные и феерические, захватывали парня. Спор с самим собой завершился тем, что он пока не стал вмешиваться в игру. Ставки пока не так высоки, чтобы рисковать. Рисковать слишком многим - они здесь не одни. И нельзя забывать, что они здесь чужаки. Званые или незваные - пока неизвестно. И если эта толпа разоблачит в них беглецов-нищебродов, наверняка это ничем хорошим не закончится.
Риган призвал туман, послушно покорившийся ему. Легкая дымка окутала его глаза, защекотала, обожгла мгновенным прикосновением холода и растворилась нечувствительно. Всё поплыло перед глазами Билли. Реальность смешалась с иллюзией, и разобрать, что где оказалось совершенно невозможно.
Картина на стене, изображавшая знатного лорда на статном коне, вдруг растеклась и собралась в жуткого вида урода, восседающего на свинье. Карты в руках Греты плясали, превращаясь одна в другую. А сама Грета... Это точно она? Может быть Билли случайно подошел не к тому столику? Перед ним сидела престарелая дама в очках и напудренном парике, шамкая беззубым ртом и отвратительно хихикая. У ног ее терлась толстая облысевшая левретка, злобно гавкая и тут же прячась под стул хозяйки.
Билли моргнул - нет, почудилось. Грета на своем месте, в прекрасном нарядном платье, но напротив нее - синекожий мертвец в лохмотьях. А она ему мило улыбается и что-то вежливо говорит.
В зале творился хаос. Элегантные пары, вытанцовывающие фигуры кадрили перемежались с вульгарными плясками голых дикарей. На одном столике стояли угощения, на другом - дымящиеся внутренности, только что извлеченные лакеем из еще живой обезьянки. Стены увиты и цветами, и омерзительными грязными тряпками, истекающими зловонием. Чему верить?
Грета, не подозревая об экспериментах товарища, спокойно погрузилась в игру. Привычное дело, хоть она и не часто играла со взрослыми. Впрочем, ее партнер был ненамного старше и вел себя безупречно. Никаких снисходительных взглядов, покровительственных усмешек и тем более менторских замашек.
Грета с треском распечатала новенькую колоду, демонстрируя свою самостоятельность и уверенность в себе. Томные кокетки и институтки чаще предоставляли это делать кавалерам. Но не Грета Мюллер.
Атласные карты легли девочке в руки. Шелковистые рубашки прильнули к пальцам, обещая быть послушными её воле. Опытный картежник, даже не шулер, легко может управлять ходом игры, вовремя спасовав, подняв ставку или прикупив. Надо ли выиграть сразу и показать свое мастерство? Или лучше заманить легкой добычей и для начала проиграть? Карты шелестели в ее руках, подсказывая. "Не спеши, - настойчиво советовали они. - Дай ему попробовать вкус победы".
Партнер по игре ждал, пока она посмотрит свои карты - его раздача лежала на столе нетронутой. Нельзя сказать, чтобы он откровенно заигрывал с девушкой или пытался, напротив, подавить ее морально. Нет, он просто сидел и смотрел, не прикасаясь к своим картам.
И лишь когда Грета посмотрела на третью карту, юноша шевельнулся.
- Я предпочитаю знать, с кем играю, - он улыбнулся. - Всё-таки, карточный долг - долг чести, - он кивнул стоящему за его спиной слуге.
- Лорд Иоганн Кессер! - торжественно произнес камердинер и поклонился Грете. Юноша в свою очередь вежливым кивком головы подтвердил сказанное.
Ожидая ответа Греты, Иоганн Кессер коснулся своих карт и поднял первую из них. Его лицо оставалось спокойным и сосредоточенным. Он сделал знак слуге, и тот выложил в качестве ставки 4 золотых монеты. Кессер кивнул и приподнял вторую карту. В глазах его мелькнула тревога.
Он накрыл эту карту ладонью и взглянул на девочку:
- Не прикупаю, - он покачал головой. - Будете поднимать ставку или желаете вскрыться?
***
Джозайя Фишер
Джозайя решился на отчаянный ход. Лучшая защита - это нападение. И он ошарашил строгого господина неожиданной тирадой.
- Что? - господин недоуменно поднял брови, пытаясь понять, какое отношение слова Фишера имеют к балу, беготне по залу, расстроенным дамам и прочему. - Вы не в себе, друг мой, - его рука крепче сжала плечо Джозайи. - Возможно, вы злоупотребили шипучим вином и вам желательно освежиться? - его голос был безупречно вежлив и тих, однако в нем явственно слышался металл. И пальцы, державшие паренька за плечо, были точно выкованы из железа. Джозайе даже на какой-то миг захотелось взглянуть - не стальные ли крюки впились в ткань его камзола.