Джозайя оправил тёмно синие с золотым шитьём рукава своего камзола.
- Почему ты так уверен, Ульям, что мы отравлены? Вполне возможно, что мы мертвы и попали в Рай, или же мы на распутье между Небесами, Лимбо и Адом. Всё же, каждый из нас мог сломать шею, когда мы прыгали из этого окна, Вильям. Вполне возможно, что мы мертвы.
Сказав так, Джозайя оправил ещё и свой шарф-галстук, - тот, что багровел будто бы пятно крови на самом его горле, будто бы тирийский пурпур на фоне его снежно белой рубашки. Молодой Фишер будто бы готовился к прогулке.
- Или, может быть, это Прекрасное Племя - то самое, которое терзало некогда твоих предков, ирландцев, в Старом Свете. Быть может, это оно, что заявило свои права на нас. Тогда мы не мертвы, но лучше бы мы были мертвы, ибо мы игрушки безумцев.
- В любом случае, я скажу, что мы больше не обладаем волей и свободой выбора. Или же, быть может, та малая часть, что осталась за нами, приходится на долю междоусобного общения промеж нас четверых. Быть может, это печально, но это то, что я вижу. Всего лишь один путь перед нами. Один путь перед нами, и им мы должны идти по нему. Пусть будет так, как ты говоришь, всё едино, Вильям. Я замкну шествие и позабочусь о том, дабы никто не спал и не слетел с моста.