Получив в спину стопкой карт, МакНевилл замер, словно вместо плотного картона карты были вытесаны из гранита. Медленно развернувшись, он смотрел на девушку, которая кричала ему в лицо вещи, настолько очевидные, и от этого настолько обидные, что от них хотелось плакать. Тяжело дыша, он открывал рот, пытаясь выдавить хоть слово, но каждый раз ему не хватало дыхания.
— Да ты... сама... я... какого...
Марк, который очень вовремя выступил со своим "остыньте, чуваки", сбил накал страстей, взбушевавшихся в Томми, и заставил взглянуть на ситуацию хоть немного "снаружи". Переводя дыхание, Томми хмуро глядел на Осборнов, выстраивая в голове защитно-обвинительную речь, и в этот самый момент до него вдруг дошло. Причина возмущения Руби была столь же очевидной, как и все те вещи, которые она выкрикивала ему в лицо. Томми тем более понимал ее, потому что буквально минуту назад сжимал кулаки в досаде по той же самой причине.
Они просто друг друга не поняли.
Сейчас за этим карточным столом, за которым разыгралась партия покруче покерной, остро не хватало Ронни с его идиотскими, но добрыми шутками, которые так здорово помогали сгладить ситуацию. Сейчас Томми просто не мог шумно выдохнуть и сесть обратно, тем самым давая понять, что инцидент исчерпан, и можно наконец заняться чем-то полезным.
В то же время продолжить начатое и просто уйти он теперь тоже не мог. Чуть ли не с мольбой во взгляде он посмотрел на Дина.
"Давай же, Монтана! Ляпни что-нибудь!"