Брыкания Майи на руках у схватившего её рыцаря принесли свои плоды, и довольно существенные, если посмотреть. Хоть лица самого рыцаря она и не видела из-за сплошного шлема, а туман мешал как следует разглядеть, что там - по ту сторону узкой прорези для глаз, но когда девочка задёргалась, заизвивалась, она услышала, как её носильщик издал несколько звуков вроде пыхтения. Умаялся, бедолага, непокорную пленницу тащить. А руки его в это время были напряжены и слегка дрожали. Ну, точно это был не робот - роботы ведь не пыхтят от усталости и руки у них не дрожат. Всамделишный живой человек... ну, или гуманоид. Абориген, короче говоря.
Несмотря на оказанное сопротивление, Светлову поместили в большую клетку вместе с вяло протестовавшей против незаконного порабощения Аней и совсем никаким Фёдором Михайловичем, будто забывшим, что в этой ситуации можно и нужно сопротивляться тюремщикам. Клетка была рассчитана будто на троих - четверым здесь уже было бы тесновато, а троим в самый раз, чтобы расположиться, не мешая друг другу. Удобный трёхместный номер с прекрасными атмосферными видами.
Страх немного сошёл с лица учителя, когда он уяснил, что с Майкой всё более-менее относительно в порядке и серьёзных ранений нет, а прокушенная губа серьёзным ранением едва ли могла считаться. Он недоумённо поглядел на девочку, услышав её извинения касательно вчерашнего урока. Выглядел Чижик неплохо, если вспомнить, как ему досталось, хотя и был бледен. Чисто вьюноша бледный со взором горящим. Но на кусочки он не думал рассыпаться. Мужик же.
- Тетрис? - мужчина хмыкнул, хотел что-то ещё сказать, но промолчал, так как девочки в это время затеяли проверку замка их клетки и крепости верёвки, стягивавшей им руки. Это была намного важнее любого тетриса. А главное, всё это сопровождалось их тихим разговором и совсем уж не слышным из Чижиковского, дальнего от входа, угла клетки шушуканьем. Громкие-то разговоры пленители им запретили разговаривать, ясно дав это понять стуком латных рукавиц по прутьям, когда девочки в ходе диалога слишком уж повысили голос.
Туман мешал Светловой рассмотреть всё в деталях, да ещё в такой неудобной позе с руками за спиной, да ещё в неуклюжем скафандре, но она всё же приблизительно поняла, как устроен механизм запирания клетки. Прутья решётки, когда она опускалась, входили в специальные отверстия-пазы в днище повозки, а сверху механизм поднятия и опускания двери чем-то блокировался, вероятнее всего, простейшим поворотом ключа-запора, до которого никак не дотянешься, даже если получится просунуть руку сквозь довольно узкие проёмы между прутьями клетки. Никаких навесных замков с жутко секретными большущими ключами, которые легко потерять советской пионерке в карманах пажеского костюма, не наблюдалось. Всё должно быть просто и понятно, по-примитивному и в то же время надёжно. Гений современной техники - современной для этой планеты. Если забыть о том, что эта самая планета их к себе притянула гравилучом искусственного происхождения.
Стоит ли говорить, что внутри клетки не нашлось ни подходящего куска железа, ни отломанной деревяшки, ни даже завалящей ручной базуки с самонаводящимся прицелом, чтобы вооружить до зубов их маленький и гордый отряд космодесантников. Вот о прутья перетереть верёвки виделось идеей неплохой, пусть это и требовало долгой и нудной работы наверняка не на один час. Да и прутья не сильно-то острые, круглые, но зазубринки имелись. Если об них тереть, будет быстрее.
Зато Аня, взявшаяся развязывать верёвки у Майи, нащупала узлы и обнаружила, что стянуты они не особенно сильно, и при должной сноровке и терпении у неё получится освободить запястья одноклассницы. Как выразилась сама Светлова: «руки скрипят, но можно было и туже затянуть, а они не затянули».
- Универсальные жесты... да, конечно, - сумел вставить несколько слов в болтовню девочек учитель. Голос его звучал как-то совсем не радостно. Почему-то он был уныл и пуст, равнодушен даже. А взгляд у Чижика был отстранён, смотрел он куда-то вдаль из клетки. - Мы их скоро будем проходить... в следующем классе, - глухо добавил он.
Так и слышалось между слов: если доживём и вернёмся на Землю, если он будет-то, следующий класс.
Терпение и труд всё перетрут. Но тереть пришлось бы долго, а развязать куда как проще. Узел поддавался, и Майя почувствовала, что натяжение верёвки на её запястьях ослабло.
- Особого смысла в этом нет, - снова подал голос Чижик, поглядев на то, чем занимаются девочки. - Захотят - снова свяжут, на этот раз крепче. Но, если получится, не снимайте верёвки до конца и постарайтесь сделать вид, что руки по-прежнему связаны. Чтобы сбросить их в удобный момент, - он уверенно кивнул, и неожиданно в его голосе появилась сила и надежда будто какая. Наверное, заметил, что верёвка Майи обмякла. - А если нас будут допрашивать, я думаю, стоит говорить правду. Мы должны убедить их, что мы им не враги. И что можем быть полезны. Когда они поверят, то, может быть, захотят с нами... сотрудничать, - задумался Чижик. - Мы им ведь многое можем дать. Из наших знаний, наших технологий. Многому научить. Понимаете? Не отчаивайтесь, девочки. Вы совершенно правы - раз мы до сих пор живы, то им не имеет смысла нас убивать.
Кажется, он верил в то, что говорит, хотя и сомневался, так ли уж всё хорошо пройдёт, если сказать рыцарям правду.
Снаружи мелькали силуэты рыцарей - пеших и верховых, а затем показались до боли знакомые фигуры в скафандрах. Всего две - это были Коля Гераськин и Марина Бабурова. И они даже были в шлемах! Их довольно бесцеремонно вели к клетке. Но, как оказалось, не к их клетке - да здесь уже и места мало было для новых пленных. Рядом проскрипела ещё одна такая же повозка, и Колю с Мариной, связав им руки за спиной, затолкали внутрь.
Затем обнаружился Лёха Стругачёв. Майка его случайно увидела - точнее, третий силуэт в скафандре, но кто же ещё это мог быть? Его грубо закинули на круп лошади и в таком виде мешком довезли до клеток, после чего сняли активно трепыхавшегося парня, оказавшегося связанным по рукам и ногам, и запихали в клетку к Коле с Мариной. Тяжёлая решётка упала, закрывая им путь к свободе.
- Врагу не сдаётся наш гордый «Варяг»! - возопил Лёха, дёргаясь в клетке, чтобы устроиться поудобнее. А затем загорланил песню, отчаянно хрипя и фальшивя, но с душой и настоящей пионерской злостью:
- Вставай, проклятьем заклеймённый,
Весь мир голодных и рабов!
Кипит наш разум возмущённый
И смертный бой вести готов.
Весь мир насилья мы разрушим
До основанья, а затем
Мы наш, мы новый мир построим, —
Кто был ничем, тот станет всем.
По прутьям ещё на первом четверостишии стали бить латные рукавицы, когда же это не помогло и Стругачёв не успокоился, решётка поднялась, внутрь заглянул один из рыцарей, схватил Лёху за волосы так, что тот аж взвыл, всунул ему в рот какую-то тряпку, накрутил на голову, соорудив кляп. И скрылся, после чего решётка вновь опустилась.
Заскрипели колёса, и повозки тронулись, набирая ход. А по обе стороны от них звучало цоканье копыт едущих всадников.
Может быть, Настя и прониклась боевым духом командира Крамера, несущего молодым народам Галактики добро и свет. Но в глазах её блеснули слёзы, когда она его слушала. Девочка сильно волновалась, ей не хотелось сидеть сложа руки в бездействии, а сейчас, когда их друзей пленили, вот прямо в эти минуты, любое промедление казалось вопиющим бездействием.
- Как ты будешь всё решать миром, Лёва? - шмыгнула она носом, будто раздумывала, плакать ей или лучше не стоит, но пока ещё держалась. - Может, ты знаешь их язык? Или у тебя есть что им предложить? Обменять пленных? Если бы мы поймали парочку рыцарей...
Штурман замолчала и отвернулась, не зная, что к этому ещё добавить. Да и пререкаться с Крамером не хотелось. Это только время терять. Да и прав он, если хорошо подумать. Но как же трудно признавать его правоту в такой момент, когда жизни товарищей висят на волоске.
Тем не менее, дело заладилось, когда были приняты первые решения. За неимением лучшего выбора оставшиеся в корабле ребята превратились в Самоделкиных и занялись кто чем. Капитан возился с подготовкой Икара к полёту, Петя выкручивал из планшета камеру (инфракрасной на корабле, увы, не нашлось), Настя взяла свою рацию и принялась прослушивать разные частоты.
К слову, в коридорах корабля стало прохладнее, в чём убедился Крамер, пробежавшись туда и обратно в жилой отсек.
Камера легко поддалась уверенным движениям инструментов. Куницын был хорошим специалистом по ремонту разного рода устройств, плюс он сохранял в этой ситуации колоссальную выдержку и спокойствие, что позволило ему почти сразу же выудить крошечную камеру планшета, стоило лишь вскрыть корпус гаджета и чуток поковыряться с креплениями.
Осталось подождать, когда Лёва доделает зонд, и прикрепить камеру к нему. Проблемы в этом Петя не видел совершенно. Дело одной-двух минут. А пока можно было заняться вопросом налаживания связи. Но... с чего бы начать? И чего они хотят добиться?