Анья сама нашла, отвлёкшись на несколько секунд от оглушённых пиратов, пару наручников и отвёртку. Ту самую, которая помогла всех освободить. Довольно быстро справившись с тем, чтобы закрутить их обратно, дочь сенатора сковала ими за спиной руки твилека - не без труда, всё же он был тяжеловат его ворочать, зато не мог сопротивляться.
Когда раздался до боли знакомый отцовский голос, девочка вздрогнула всем телом и завертела головой, будто ища Раффана в трюме. Но его здесь не было. А был только холодный и бесчувственный репродуктор, из динамика которого звучал такой тёплый и родной голос.
- Папочка... - шепнула неслышно Аньяли, и ей сразу же захотелось плакать. Она была отважной и волевой девочкой, но ей было всего девять лет. И ей было страшно. Сглотнув комок в горле и дослушав сообщение до конца, она обвела влажными от выступивших слёз глазами союзников, задержала взгляд на рыжей пиратке. - Он жив... я и не сомневалась. Ни секунды не сомневалась. Она нас приведёт к нему. Но сначала... сначала на мостик, - нахмурилась Аньяли.
Ей трудно давалось сейчас принять решение. Она совсем растерялась, но нельзя было теперь сдаваться, когда столько проделано. Отец её поймёт и простит. Она ведь спасёт его. Они все вместе спасут его и остальных. Да, у них есть шанс!
- Госпожа Дамьен, проследите за пленниками, - девочка поднялась и протянула женщине шокер. - Бейте их, если очнутся. Не стоит переводить заряды, - она кивнула на бластер у той в руке.
Сама же она взяла бластер твилека. Запасную батарейку тоже, просто сунув её за ворот «пижамы» и прижав краем комбеза к плечу.
- Господин Не-Знаю-Вашего-Имени, позвольте мне поговорить с пленницей, - направилась она в камеру как-то очень решительно. Не хватало только засученных рукавов и утюга в руке, зато был бластер.