Слишком поздно поняла Аньяли, что ведёт себя действительно неподобающе. Мало того, что весь экипаж теперь знал, что дочка сенатора пряталась в шкафчике и подслушивала их разговоры, так она ещё и тараторила со скоростью трещотки, явно показав, что сильно взволнована и что ситуация вышла из-под их контроля. Уже позже, оставшись одна и всё осмыслив, девочка поняла, что это всё от страха. Нет, ну, подслушивала она, конечно, из любопытства, а вот то, как потом себя повела, выпрыгнув на сенатора из шкафа и тараторя, как маленький непослушный ребёнок, а не начинающий дипломат и политик, при всём честнОм экипаже (наверняка и Нох Вар её слышал, противный ворчливый старикашка) - это никуда не годилось.
Смирившись с наказанием в виде незначительных отцовских нотаций - Анья подозревала, что их будет намного больше потом, когда они выберутся из этой передряги (вопроса «если» перед ней не стояло, ведь ей было всего девять лет, возраст всеобъемлющей уверенности в собственных силах и в победе добра над злом), она покорно выслушала всё, что говорил ей Раффан. Девочка сделала вид, что очень виновата, хотя свою вину чувствовала лишь частично. И даже не посмела возразить отцу, что и юные леди могут ходить с бластером, когда им угрожает серьёзная опасность. От своей идеи она не отказалась, но поняла, что отец ей не помощник и не советчик. Зато, когда заговорили про Набу, оживилась и охотно поддержала разговор. Она уже соскучилась по дому и с нетерпением ждала, когда они всей семьёй будут праздновать воссоединение.
Анья слишком себя любила, чтобы плавать в невесомости в полной темноте, ударяясь о разные предметы. Конечно же, она ухватилась за мебель, намертво прикреплённую к полу именно для таких случаев, и держалась теперь за ножку своей кровати, ожидая, когда этот цирк закончится. От греха подальше девочка поймала пытавшееся уплыть одеяло и накрылась им с головой, чтобы на неё сверху что-нибудь не свалилось, когда снова появится гравитация. До этих пор Аньяли подсвечивала себе датападом, но сейчас просто накрылась и крепко зажмурилась, дрожа от страха, впервые позволив себе испугаться по-настоящему, когда её никто не видел. Хотелось наперекор родителю поплыть к нему на мостик и быть рядом. Анье было темно и одиноко, и немножко холодно, но одеяло её согревало.
А потом включился свет, и все плававшие в воздухе предметы попадали на пол. Аньяли пару раз ойкнула, когда на неё упало что-то небольшое и твёрдое, но «одеяльная броня» помогла обойтись без ушибов. Девочка вскочила и с одеялом на плечах подбежала к иллюминатору, прильнула к нему, пытаясь оценить ситуацию... и почувствовала, что снова взмывает вверх. А затем «Гордость Набу» хорошенько тряхнуло, Анья охнула, пытаясь удержаться у иллюминатора. Краем глаза заметив другой корабль, она сразу всё поняла. Пираты! Им не удалось уйти!
Аньяли беспомощно оглянулась. В условиях невесомости она даже не могла прибраться в своей каюте, чтобы создать видимость пустоты, а самой где-нибудь спрятаться. И всё же она стала, то и дело вздрагивая от страха, пробираться к шкафу, держась за всё статическое, что попадалось под руку. Ну хоть бы гравитация появилась! Тогда она ещё успеет...