Наверное, многие бы удивились, если бы узнали, что вчерашний ход мыслей девятилетней дочери сенатора, присутствовавшей на заседании, но не досидевшей его до конца ввиду слишком позднего для ребёнка времени, очень напоминал ход мыслей телохранителя-забрака в мандалорской броне, занимавшего свой пост поблизости от господ Наберри. Когда начались споры, быстро переросшие в переругивания, частично прикрытые маской напускной и оттого крайне лицемерной благопристойности, Аньяли изо всех сил сдерживалась, чтобы не ответить почтенным сенаторам, напустившимся на Набу, какой-нибудь язвительной резкостью в их собственный адрес. Она смотрела на каждого из них очень выразительным взглядом, который легко было перевести как «Дядя, ты дурак?» Но девочка была не глупа и понимала, что такая выходка может ещё больше усугубить положение. Она не хотела так подставлять отца, пытавшегося справиться с сенаторами дипломатическим путём, хоть ему тоже наверняка терпеть всё это было трудно. Анья гордилась тем, как отец держался на заседании - он не опустился до уровня обидчиков и повёл себя достойно, чем просто обязан был, по её мнению, вызвать всеобщее уважение. Но вот мысли, похожие на те, что были у забрака - лучше бы они все передрались, а затем помирились и порешали по-быстрому все вопросы, - всё же посещали дочку сенатора.
На таких заседаниях Аньяли частенько клевала носом, и, видимо, из одолжения её возрасту, в Сенате старательно делали вид, что не замечают уснувшей девочки. Тем более, что её присутствие было не обязательно, она лишь сопровождала отца, набираясь необходимого опыта. Вчера такого опыта было с излишком. И совсем было не до клевания носом - разгоревшиеся споры, почти переросшие в скандал, прогнали сон и Анья покидала зал неохотно, ей было интересно, чем всё закончится и придут ли стороны к единогласию в конце-то концов. Зато, вернувшись в резиденцию сенатора Набу, она уснула, едва только легла в постель.
Проспала девочка много, но проснулась задолго до полудня. Узнав первым делом у дроида-секретаря, что отец вернулся почти под утро и ещё спит, а вчерашние вопросы так и не были решены, она привела себя в порядок, позавтракала и приготовилась к трудному дню. Зная отца, Аньяли догадывалась, что он попытается всё уладить до вечера. Скорей бы уже. Ей не терпелось вместе с ним вернуться на Набу. Работа - хорошо, но дома лучше, а провести праздник вместе с семьёй для Аньяли было пределом мечтаний.
Она попросила дроида сообщить ей, когда отец проснётся, и теперь, получив сообщение, шла к нему пожелать доброго утра (или уже дня?) и спросить о планах на сегодня, которые были вообще-то очевидны, но всё же, уверенности ради, стоило уточнить. Выйдя из своей комнаты и увидев двоих людей и вездесущего забрака, всенепременно одетого в свою броню, у двери Раффана, разогнавшаяся Аньяли притормозила и перешла на степенный шаг, направляясь к ним и приветственно кивая.