Листопада 26, перед закатом
Не поместившаяся в границы стен часть Мосстауна была лабиринтом из конюшен, загонов, кожевенных (этот ароматный промысел вообще не любили устраивать в пределах города), дешевых таверн, публичных домов, боен и прочих полезных для города, но непривлекательных с точки зрения соседства заведений. Пригород охватывал городские стены с трех сторон, становясь то шире, то уже, и вытягиваясь вдоль дорог. Дальше от стен и в стороне от дороги хибарки пригорода переходили в хозяйственные постройки ферм, за которыми начинались поля.
И именно здесь, на задах больших, бестолково спланированных (денники, загоны, склады корма, инвентарные образовывали форменный лабиринт) конюшен и пристроилась хибарка скромного коновала*. Предсвадебные (нормальные для дома, которому предстоит торжество) нервозность и сомнения в успехе распространились на пол-города. Столько усилий было приложено к приданию городу праздничности, что многим казалось, что это у них в доме будет праздник, и хоть бы уже скорее его пережить и напиться в хлам. На конюшнях дым стоял коромыслом - пристраивали лошадей приезжих, а то и самих приезжих, кто попроще пускали на сеновал. Во всей этой суете регулярно дергали и Рикарда - то лошадь сомнительная (не приведите боги поместить сапную** лошадь с прочими в такой тесноте!), то конюх благополучно ошпарился, готовя корм, кузнец начал праздновать хорошо заранее и теперь пока его не протрезвишь, вся работа замерла, у постояльца понос... Ну и что, что вы по животине, мастер Стоун, насколько они могут отличаться?! И вообще, лучше хороший коновал, чем плохой лекарь, а хорошего лекаря за такие деньги хрен найдешь. Вот помните, как вы Повилику на копыта поставили, а у лекарей пациент те же копыта откинул - и боги дали, боги взяли?
И вот тут навалились дела конюшни! Сказать не вовремя – ничего не сказать.
- Рикард! То есть, мастер Стоун! Хватай свою торбу и двигай сюда! – крик хозяина конюшен прервал раздосадованные мысли.
Возле хозяина маячил человек в цветах Голденгрейна.
- Тут такое дело… - хозяин выглядел сразу и взбешены и… довольным? – У подст.. то есть налож.. то есть, это, как его… фавори… а, в Баатор! У близкого друга господина Инграма заболела певчая птичка. Поэтому бросай все и езжай.
Слуга стоял с каменным лицом, не замечая подбора слов, но в глазах при незаконченном слове «подстилка» (хозяин конюшен сроду не отличался изысканностью выражений) мелькнуло какое-то удовлетворение. А хозяина, судя по всему, распирали противоречивые чувства – отправить Рикарда в разгар работы было как серпом по причинному месту, но оказать услугу Инграму сулило немалые выгоды. Когда дело касалось красавицы эльфийки, старый Голденгрейн напрочь терял голову и был непривычно щедр. Если, конечно, птичку удастся вылечить.
Словом, предстояло трястись на лошади до поместья. И тут откуда-то сбоку выскочил полуорк в застиранной рубахе, уважительно дернул себя за чуб и бодро рявкнул:
- Мастер Рикард, тут травы, что вы заказывали прибыли! Изволите глянуть?
Ломая голову, откуда тут взялся Кениро, Рикард отошел с ним в сторонку. Полуорк вообще мелькал по всему городу, возникал в неожиданных местах и не читался до конца. Сам он, как и многие не принадлежащие к человеческой расе, говорил, что поддерживает подполье из опасения, что люди, задавив эльфов, возьмутся за другие расы. Главное, Кениро очень часто получал информацию или проникал туда, куда иначе ходу бы не было.
- С птичкой все будет в порядке, настойку ревеня только дай, - не стал терять время Кениро, - тут, главное по дому поискать. Тут такое дело – Коринн пропал. Сунулся ночью в поместье и сгинул. Слуги не знают, охрана не знает, Ингра ведет себя как обычно. Задание у него было, но его давно тянуло посмотреть на эту красотку, там и искать придется. А вечером приходи к Кайбалару обязательно, у него есть план.
Коринн был молоденьким полуросликом, воришкой, недавно присоединившимся к Подполью. Жизнь не успела обтесать его, и пойти поглазеть на недоступную красотку во время задания было вполне в его духе…