*************************************************
Благополучно разминувшись с коллегами, деловито тащившими тело главаря (пока еще при голове), Энрин покинул лучшую в городе гостиницу, проскочил Восточные ворота, пересек Рыночную площадь, откуда расползались последние торговцы. Все, завтра рынок и магазины будут закрыты, только содержателем трактиров будет работы до ночи, а затем - жрецам да лекарям. Было более многолюдно чем обычно, особенно для вечернего часа. Город был набит под завязку - гости, делегации, просители (в день свадьбы традиционно полагаются амнистии и поблажки), просто любители погулять задаром, авантюристы, мелкие торговцы, мошенники, кидалы, воры, шпионы... разнообразные комбинации вышеперечисленных.
И в тех кварталах, куда лежал путь стражника становилось только веселей - кое-кто уже начал праздновать. И если на основных улицах и главной площади все старались держаться в рамках приличий, то трущобные районы бурлили. А уж окрестности храма Тиморы, покровительницы авантюристов и прочих искателей удачи в любое время дня и ночи не славились благообразием. На отрезке пути через бедные кварталы Энрина трижды завлекали разнообразные девицы, один раз плеснули из окна помоями (только природная ловкость полуэльфа позволила отскочить, как коту), дважды замечалось нехорошее шевеление в проулках, четырежды предлагали купить нечто эксклюзивное и один раз пришлось не замечать стремительную жестокую разборку местных воров с гастролерами.
Словом, молодцы, хорошее место для явки, да еще в такой день - и так занятая по горло стража сюда сунется разве что на большой пожар. Цель Энрина располагалась буквально позади храма Тиморы (ярко освещенного, там, походу, сегодня был горячий день). Мелкая лавчонка, где торгуют всякой разнообразной ерундой, а для своих может найтись и что-то по-настоящему ценное из под прилавка.
На стук Энрина открыли не сразу, а когда открыли за дверью обнаружился абсолютно неадекватный, икающий и ухмыляющийся тип неопределенно-человеческой расы, а после некоторых попыток получить с него хоть какой-то толк, отодвинулся стеллаж, оттуда выполз хмурый дворф, оценил бусинку и велел идти вниз.