О, автобус въехал на дорогу с хреновым асфальтом. Но это так неважно. Музыка забивает шумы жалующейся на кочки толпы, чьи-то крики, а все остальное - главное, чтобы сидушкой по морде не прилетело. Ничего не видно, будто смотришь через мутное, запотевшее стекло. А за ним ещё и ночь. И вот мозг уже услужливо дорисовывает пятна фонрей, проносящихся за окном. Вдруг, оттеснив все виденье на второй план, перед глазами мутно проступило лицо Алисы. Она была очень напугана и, кажись, это она его трясла. Этой картины оказалось достаточно, чтобы в голову ворвался давно бушующий "глас разума": "Очнись, идиот! Вы на льдине, которой скоро наступит кирдык! Вокруг куча людей и всем им нужна помощь! Нужно бегом всех согреть, продумать план и действовать! Отдыхать потом будешь! Вон тебя даже Алиса зовет, давай, все тебя ждут! Когда жизни ничего не будет угрожать, вот тогда отъедешь, а сейчас арбайтен! Ручку в пол, другую ручку, Оперся, перенес вес, поднялся и пошел! - Ты прав. Я, сейчас, уже встаю" - вокруг все потемнело, остался лишь образ девушки. Парень потянулся к Алисе, та протянула руку, видимо помогая встать, выбраться из этой столь мягкой и затягивающей тьмы. Ромка потянулся навстречу. Тянулся изо всех сил, даже почувствовал, как дрожит рука, бок, плече в попытке ухватиться за протянутую руку. Лицо Алисы уже потеряло четкость, но вот руки уже совсем рядом! Сейчас он схватится ему помогут прийти в себя!
Но нет. Парень почувствовал теплые пальцы, прикосновение, и поспешил сжать их. И понял, что не успевает. Ни он, ни та, другая персона (Алиса то была, или ещё кто), при всем старании слишком медленно сгибали пальцы, чтобы ладони успели схватиться друг за друга. Странно-страшное ощущение - будто мозг работает быстрее реальности, ты видишь все, успеваешь осознать и предаться панике, понимая, что на самом-то деле это движение - реакция длинной в секунду. Но нет. Мельников отчетливо почувствовал, как его рука провела по пальцам спасительной ладони и рассталась с нею. Образ стал медленно отдаляться и растворяться во мраке.
На кухне все выглядело более прагматично. В отличии от Харсаева, Ерошин не только не отвечал, но даже не реагировал на речь девушек. Когда Алиса начала трясти парня - первое, что она отметила - что он невероятно горячий, уже даже одежда серьёзно прогрелась. Лицо было красным и мокрым от пота, глаза же выглядели пустыми. Когда девушка начала трясти Ромку - из правого уха выпал наушник. Во взгляд вернулась осознанность, он поднял голову и даже смог сфокусироваться на Лариной.
- Ты прав... - парень сглотнул, потому "а", возможно, подразумевалась, но не прозвучала, - Я, сейчас, уже встаю...
Парень медленно оперся руками о пол, буквально чуть-чуть себя подтолкнул, после чего сел обратно. Взгляд опять опустел, и таким "невидящим" взором Ерошин еще с секунду смотрел на Алису, после чего глаза медленно закатились, и парень так же медленно начал заваливаться влево, судя по всему, потеряв сознание.