Ползущий спортсмен едва успел доползти до двери в комнату вожатых, потому Эльвире даже догонять его не пришлось.
Шпаков, поняв, что девушка с ключами не торопится наверх, а осталась в коридоре, занявшись другими пострадавшими, дабы ускорить процесс, сам побежал к ней, на ходу торопливо крикнув:
- Отдай ключи мне! Там наверху - куча народа!
На вид лицо Жени было красным и, похоже, сам парень пышал жаром.
Балашов, тем не менее, полз. Физически он чувствовал себя не настолько ужасно, как это виделось ему. Впрочем, надолго ли после всего?
Никаких таблеток не появилось, сколько он себе их не представлял...
Овсанна почувствовала резкий холод. Сильный ветер ударил в лицо и стал овевать одетое не по погоде тело. Резкий контраст... Снег повсюду. Теперь и она в этом кошмаре, который еще недавно созерцала со стороны... Под ногами рыпнул снег, а в метрах двух от девушки Оля Матвеева торопливо, но в пределах возможностей обычного человека, загребала уже побелевшими от холода ладонями снег в одно из ведер. Чуть дальше был вход в здание, откуда через шум ветра и метель доносились легкие голоса.
Привыкшая к лету кожа теперь ловила многочисленные и порой весьма большие пушистые снежинки. Приходилось щурить глаза, чтобы ветер не забивал их.
Организм же испытал жуткую встряску и Кора почувствовала, как ее тело начинает бить мелкая дрожь. А Оля, похоже, ее не видела.
- Давай, - ответила Роме Таня. - Ты скинь сумку и вяжи, а я пороюсь. Заодно подстрахую тебя, чтобы ничего не случилось.
Вожатая же вернулась к Аделту, тем более, что Даша уже выбежала из медпункта, неся спирт и таблетки аспирина.
- Ребята, - сказала она по дороге, - я бы советовала всем выпить противовоспалительное.
Пока Танюша искала одежду, Рома занялся Максимом. Не прикасаться к нему было невозможным, но никаких перемен в своем весе и координации Ерошин не почувствовал. Никто не знал, что дело было не только в том, что Титов приложился к стене здания, а и в том, что его способность пыталась сделать от контакта невесомым все здание... На что парню не хватило сил и он отключился. Похоже, от таких вот падений и ударов его способность пока что не спасает...
Даша же передала спирт вожатой и одну пластинку аспирина из тех, что несла, а сама стала изымать таблетки из другой и протягивать стоящим в коридоре, то есть, Балашову, Эльвире, Шпакову, в первую очередь именно Женя таблетку и взял, чтобы побыстрее убежать наверх с ключами, Тане и Роме. Парням в медпункте она не предложила этого, только бросив, что им тоже неплохо было бы принять лекарство. В конце концов, для них таблетки под рукой. В отличие от остальных.
- Так, я - наверх, - сказала рыжая. - Остальных лечить.
Медсестра все еще не приходила в себя и Фика занялся тем, чтобы и они с Кириллом приняли нужное лекарство. Тем более, Харсаев чувствовал, как начинает гореть его собственное тело. Растирать медика было просто. Можно было и вовсе банально согреть собой. Что до Фики, облаченного лишь в полотенце на бедрах, тот и вовсе казался печкой... от парня сильно несло жаром.
Это чувствовали и остальные. Начинающийся жар. Какая-то горькая сухость в носу. Подступал насморк. Сильно хотелось пить. Кто-то уже начинал чихать. А еще голова была тяжелой. У всех. Соображать становилось все труднее, ленивее... Хотелось прилечь.
Настроиться на Довченкова было крайне тяжело. Адреналин схлынул и теперь, кроме головной боли Кирилл не испытывал ничего.
Проглотив таблетку, Таня извлекла из сумки Романа самую длинную футболку, которую нашла, и отправилась в комнату вожатых, чтобы, наконец, ее надеть. А то ходить обмотанной в одеяло, было крайне неудобно.