- Да не мечите бисеру перед свиниями, да не попрети оне их ногами своеми.
Это Харсаеву, уже чуть не на ходу. Раньше сказать нечто подобное накачанному парню означало бы получить по физиономии, но сейчас его защищало, хотя бы временно, то, что все они были потеряны почти как он сам, потеряшки с ядерными бомбами. И что-то подсказывало Титову, что лучше потеряться от них подальше, от всех и каждого в отдельности, прежде, чем очередной конфликт взорвет всю эту компанию. А намечалась нешуточная мясорубка. Как волчата. эти подлецы уже лепили свою стаю из ничего, вот весело будет, когда Балашов, Харсаев и последний из оставшихся, как бишь его там, в общем тоже говорун-активист, сойдутся за лидерство. Впрочем, его не держали, а стало быть и проблем быть не должно. Кроме одной... Кора. Юноша повернулся к ней в легком раздражении, что его планы прерываются глупыми вопросами, уже поднялась, будто для пощечины, рука... И ласково, нежно и на сей раз прицельно, погладила Овсанну по щеке. Максимилиан нагнулся к ее ушку так, чтобы никто не слышал и ласково произнес.
- Я - вождь земных царей и царь, Ассаргадон.
Владыки и вожди, вам говорю я: горе!
Едва я принял власть, на нас восстал Сидон.
Сидон я ниспроверг и камни бросил в море.
Ослепительная, почти добрая улыбка. Только губы будто окровавлены, как если бы нежно улыбался каннибал.
- Я прочел много книг и комиксов. Становление Эхом - не просто инцидент. Это можно контролировать, чем я и намерен заняться. Андрэ, мой прекрасный Икар, показал мне, что все мы опасны, если двое из нас не поделили между собой так многое, представь, что будет если перессорятся они все? Не знаю как ты, но я предпочту быть... подальше. А лучше в приятной компании. Что скажешь?