Как же плохо... К счастью, зрелище притупляло боль, поглощало своим невероятным, убийственным натурализмом... То, что когда-то было Андреем лежало и не шевелилось... Сломанный человечек. Конец комедии.
"И надпись сохранил обломок изваянья:
'Я - Озимандия, я - мощный царь царей!
Взгляните на мои великие деянья,
Владыки всех времен, всех стран и всех морей!'"
Максимилиан взглянул на Троянского со смесью страха и любопытства. Так вот оказывается, какие люди внутри... И как он умирал... Будто фонтан, будто сверхновая звезда, в своем последнем жесте вызывающая бурю... Это было ужасно, ужасно, сознавать, что вот, только что, они с Андреем беседовали, договорились держаться друг за друга, а вот сейчас... Тело. Они с Воиновым явно были сильнейшими, титаны, схлестнувшиеся в бою... Легко себе это представить, один юноша ощутив в себе силу ее использовал, быть может следы чудовищной порки на спине Алисы были его рук делом? О да, в лучших традициях Ада Данте, огненным бичом... Раздавите гадину, укротите зверя, накажите блудницу... А другой... Другой решил во что бы то ни стало его остановить. Хотели ли они убивать друг друга? Нет, конечно же нет. Ни Федор, ни Андрей просто не могли понять, не могли внутренне принять для себя возможность богу делать что-то... Не важно. Мелко. Глупо. Важно то, что перед ним сейчас лежало тело в грязи, убитого тем, кто так и не получил ответной атаки до самого конца. Никому нельзя верить. Они дети, и у каждого по ядерной бомбе. Снова боль, сжать зубы, терпеть... Интересно, из всех них он один додумался промыть себе глаза? Чтобы видеть. Все видеть.
Пальцы заботливо, почти любовно стирают с глаз мертвеца серую слизь, юноша нагнулся, заглядывая в то, что когда-то было Троянским... Когда-то давно. Вчерашний день. Просто еще один кусок мяса, как говядина в магазине. А ведь классики так страшно описывают убийство, но вот сейчас перед ним мертвец и... ничего? Ни страха. Ни жалости. Лишь легкое сожаление, но скорее по их заключенному пакту... Быть может Андрей мог бы стать ему другом. Рука ласково погладила его по щеке.
- Ты подлетел слишком близко к солнцу.
Шепот на ближайшее ушко. Главное случайно не испачкаться в крови.
- Но там, где я искал гробницы,
Я целый мир живой обрел.
Спасибо тебе, Икар. Ты показал мне что с этим делать.
Максимилиан поднялся, и хотя тело буквально изнывало, на губах его сияла мечтательная улыбка. Впрочем, в следующий же миг на лицо волной нахлынуло выражение скорбного страдания, будто ничего печальнее тела Троянского в целом мире и быть не могло.
- Он... Он был хорошим...
Это уже Коре, подошла она за ним или пришлось ли к ней вернуться.
- Бедная Эля. Они кажется подружились. Идем. Мы ехали с ней, сейчас мы - все, кого она знает.
Несмотря на все старания придать словам печальные нотки, в них скользила какая-то странная пустота... Полное отсутствие всего, сочувствия к мертвецу или к живым. Пошатываясь, так как идти было тяжело, Максим побрел к Эльвире. Больше на Андрея он не оглядывался.