Вид из окна как нельзя лучше подходил Англии. Было что-то в акварельных облаках и чистоте неба, которое дышало уже скорой осенью, что напоминало о тех золотых днях Британии, когда каждая девушка стремилась зарисовать на листе акварели родные просторы, а кисти Тернера рождали те прекрасные пейзажи, которые и через столетия будут трогать своей нежной чистотой, напоминая о романтических доиндустриальных эпохах.
Подходящее время для выхода на прогулку было около полудня. Тогда все приличное общество уже просыпалось и была возможность встретить кого-то из знакомых, раз уж погожий денек выдался так неожиданно и никто не успел условиться о встрече.
Утро в особняке Самьюлзов всегда проходило по одному и тому же сценарию. Сэр Кевин, подлинный англичанин, ведущий свой род от одного из соратников Вильгельма Завоевателя, почти не унаследовал воинственности своих нормандских предков и предпочитал жизнь размеренную и мирную. На его взгляд, такая жизнь наиболее подходила ему, как отцу прелестной дочери, которую стоило бы поберечь от беспокойного Лондона. Получилось не вполне - любознательную натуру Эмили отец не победил, но по крайней мере, она увлекалась не революционными идеями.
В кругу знакомых сэра Кевина, вхожих в его дом, было не мало ученых и известных врачей. Но лишь некоторые из них допускали, что юная хозяйка особняка способна поддержать научную беседу. Чаще всего беседовать доводилось с молодым, подающим большие надежды доктором Генри Брендоном. Доктор Брендон сотрудничал с госпиталем Св. Иуды и славился тем, что часто работал бесплатно, помогая тем, кто не может оплатить медицинские услуги. За это его звали чудаком и прочили разорение в ближайшем времени. Брендон был интересным собеседником, но редким гостем - его деятельность оставляла ему очень мало времени на визиты.
Из кресла отца, большого, удобного, но уже изрядно потертого (никак не удавалось заменить его обивку, так как расстаться с ним даже на несколько дней сэр Кевин отказывался) открывался вид на сад у дома. Приятное зрелище особенно в солнечный день.
Несколько писем были совершенно не интересными - счета и отчеты из усадьбы в Дербишире, доклад какого-то студента, который непременно надо было проверить отцу (хотя некоторые доклады могла проверить и сама Эмили). Среди официальных бумаг нашлась записка с приглашением на чай к леди Бэконсфилд и коротенькое письмо от Мэри Кронфорд, ровесницы Эмили, а потому самой вероятной ее подруги. Мэри в свойственной ее пылкой натуре манере писала о том, что сегодня в три часа пополудни собирается пройтись по парку и зайти в лавку мистера Коллинза, который на прошлой неделе обещал, что привезут новые ткани из Италии.
"Дорогая Эмили, я буду рада, если ты составишь мне компанию. Помни, у Коллинза самые лучшие ткани во всем Лондоне, а скоро уже начинается зимний сезон! Пришли мне ответ, как можно скорее." заканчивалось письмо.