Размер оказался вторым. Приятной формы упругая грудь, такая же белая... Похоже, Алина не пользуется солярием.
Девушка воплощала грацию и изящество, будто виртуозный скульптор с особой любовью валя эти формы. вдыхая в них тепло и чувственность, тепло жизни...
Ее тело было создано, чтобы писать с него картины, а не отдавать в похабные руки какого-то франта вроде Олега...
Задумалась ли об этом когда-нибудь сама Лина?
Ткань скользнула еще выше, обнажая точеную шею, которую сейчас не обрамляли волосы, позволяя насладиться всеми линиями...
Еще мгновение и розовые локоны упали на плечи. Взмах яркого цвета шлейфом размытом в воздухе, и девушка предстала перед Михаилом полностью обнаженной.
Совсем не вписывающийся резкий жест, такой небрежный... она просто перебросила ночную рубашку через плечо. Вскинула руки и принялась собирать волосы в хвостик. чтобы скрутить в жгут.
На Гущина Лина даже не смотрела. Только в зеркало напряженно-сосредоточенным взглядом.
Похоже, обнаженный программист ей был настолько параллелен, что ни в ее взгляде, ни в выражении лица даже на мгновение не мелькнуло смущения или хотя бы раздражения... Слишком буднично, слишком сосредоточенно на деле...
И так оно и было. конечно. в мыслях Алины мелькнуло то, что мужик, скорее всего, будет пялиться на нее, в особенности, пока ее лицо закрыто и она этого не видит. В остальном же, присутствие рядом в тесном помещении голого Гущина навевало на нее тоску, как обычно... Но не волнение. И лишь сильнее мотивировало поскорее выбираться отсюда.