Поскольку сны Михаилу не снились практически никогда – у него не было даже тени сомнения, что он опять попал в тот же самый дом на воде. А поскольку зрение раньше не отказывало ему – то рядом опять была Алина. Опять! Михаилу, кстати, не требовалось заглядывать под одеяло, чтобы обнаружить очевидный факт – одежды на нем не было. Даже чисто символической. Хотелось завыть в полный голос. Но… Было красиво. При всей своей стервозности и агрессивности, Алина все же была привлекательной женщиной. Особенно вот так, в постели, когда куда-то исчезал стальной стержень внутри нее, куда-то втягивались шипы и иголки, и едкий сарказм не сочился из каждого ее слова. Хотелось положить ей руки на плечи, и, зарываясь в розовые длинные волосы, нежно поцеловать в шею. И шепнуть на ушко, вдыхая тонкий персиковый аромат: «С добрым утром, любимая…».
Разумеется, Михаил так не сделал. Суицид пока не входил в его планы. Вместо этого он огляделся в поисках одежды, холодея от предчувствия, что ничего не найдет…
И сказал максимально нейтральным голосом: Доброе утро, Алина, мы опять в том самом домике…