Вещи умирают! А эти ー мертвы! Дома, утварь, заборы, даже цепь на чёрном квадрате конуры! Всего на двоих сейчас последняя искра их душ держится: на Олене и на Палёной, да и то, присмотреться ー ан нет, уже всё, конец деревеньке и всему, что тут было.
Даньку холодный пот прошиб, на оклик Василия он и ухом не повёл. Шёл позади всех и думал. Вот Олена, смотрит вокруг и, по взгляду растерянному видать, не узнаёт ничего. А вон поодаль жертва проклятья её, которой огонь беспощадный давно уж всё сознание выжег. Обе ー последние из поселения этого, как иначе? Не были бы вещи тогда мертвы, коли кто-нибудь о них помнил! А Олена и Палёная не помнят, другие, кто ещё про деревню знают ー и подходить боятся, куда уж там вещами здешними заново пользоваться начать. Эдак выходит, как память человеческая из места вымывается, так небытие и приходит. Страшно.
Вздрогнул Данька, вскинулся было на говор товарищей облегчённый, а уж и закончилось всё. И хорошо, а то напала бы Палёная эта, а Данька мыслями всеми в облаках витает. Стыдно. Но вроде не заметил никто. Ликуют.
ー Головёшки?
Что вот Олене ответишь-то, эх. Взять бы за руку да в полет мысли, чтобы сама прочувствовала, что такое любопытство это его.
Пока доставал корчагу да наземь угли проклятые вытряхивал ー снова задумался. Вспомнилась Олена раненая, в детинце полоцком, перед другим полётом мысли ー её собственной, во снах к Осмьуше обращённой. Олена тогда волновалась сильно, на боль отвлекалась, на слабость, а Данька помочь пытался, шкатулкой музыкальной успокаивал. А потом, потом в него как бес вселился, лишь бы разбить что-то, разрушить, боль сердечную наружу выпустить. Убил он ту шкатулку в порыве ревности, получается? Ведь об стену швырнул и думать забыл, а кому ещё она приглянуться могла бы? Такую запросто не починишь, а на долгий ремонт времени у погорельцев-полочан нет. Выкинули поди, сожгли, а может закопали, нет памяти, нет жизни. Но Данька-то сейчас вспомнил? Сейчас да, а после забудет.
ー Да я думал приспособить куда. Это ж вечный двигатель, перд-петь-тумо-би-лие. Да всё ж потухли наверно. Нет вечного ничего.
Если вещью не пользоваться, забываешь. Может и с человеком не говорить если, не жить, не дружить ー разлюбишь? А лучше ー если простишь.