Новую железную руку нужно было испытать. Не в сабельной рубке или стрельбе из навесной пушечки, а в настоящем деле...
Несмотря на тесноту, в Загатье нашелся свободный сеновал, а серебряная денежка примирила хозяина с некоторым беспорядком. Свежее сено, которому было еще далеко до сухой соломы, одуряющее пахло. Оно совсем не воспринималось чем-то мертвым, неживым, скошенным острой косой воинством природы. Упавшая в середину льняная простынь только чуть промяла травинки, но потом они резко провалились под весом двух тел…
Девка раздевалась впопыхах, сумбурно и бестолково. Она мешала Василию и самой себе, потому что трудно раздеваться и раздевать, обнимая и целуя. Было необычно и странно касаться кожи любого и живыми и стальными пальцами. Но это сейчас было не важно, все неважно…
Только глаза в глаза, губы в губы и переплетение языков. Стоны и вздохи, бешеный стук сердец и один воздух на двоих. Изначальная речь без слов, куда там Неписанной, тайная, могучая и беспощадная. Теряешь себя, растворяешься в другом, оборачиваешься единим совершенным зверем. И тела двигались в одном ритме, и не было вокруг ничего больше. Но им все было нипочем, потому что они были вместе и вместе стремились туда, куда звала их страсть. Сено проваливалось, раздавалось в стороны, уступая напору разгоряченных тел. И они оказались словно в гнезде. А в другом гнезде, горячем и влажном, ходила вперед – назад мужская плоть. И стальные пальцы царапали живую кожу на спине, рядом с обгрызенными ногтями человеческой конечности. И Маринка билась и извивалась всем телом, сильно толкала навстречу тазом и бедрами. Он ли имел ее, или она имела его - все это стало неразличимо…
А потом, после испепеляющей вспышки, она лежала у него на груди. Бурное дыхание Василия качало девку, словно на качелях. Прижавшись к его груди, она с волнением слушала его дыхание и мощный ритм разбежавшегося во всю прыть сердца. А еще ощущала тепло его тела и вдыхала возбуждающие запахи, его и свой, сейчас они были сильней запаха сена…
Правая рука гладила и теребила кудри любого. А стальная рука с раскрытой кистью была откинута в сторону и тихонько перебирала травинки. Она работала хорошо…