История Павла была ужасна, а сколько таких историй? Сколько душегубов перевидала матушка на своем веку, сколько бездушных слепых убийц, которым все равно, кого со своего пути убирать - мужчин, женщин, детей, монахинь... История - одна из многих, не первая и не последняя. И вроде бы говорит Павел, что кается, и вроде бы можно поверить, но не получается. С такой ношей на душе вернуться к прежней жизни невозможно, а Мирослава помнила каков был Павел на пиру, как встречал героев, как язвил. Было что-то фальшивое во всем этом. И лишь Забава казалась кристально чистой, по-настоящему пораженной и напуганной. Ее следовало защитить в первую очередь.
Немало удивил игуменью и Данька. Речи его были резкими и непримиримыми. Казалось бы, скромный и тихий, он не походил на себя и тем испугал матушку. А еще больше поразило ее его предложение.
- Да что ты такое говоришь?! - Мирослава к Забаве подошла и руку ей на плечо положила. - Не пугайся милая, тебе нельзя пугаться. Не слушай речи шальные. Я лично не допущу, чтобы тебе вред кто-то причинил. Сей же час начну молиться, чтобы Господь пролил свет на это темное дело. Простил тех, кто жаждет прощения, усмирил души жаждущих мести.
На Даню посмотрела:
- А ты, коли справедливости захотел, так предложи лучше суд устроить городской, за убийство. Пусть те, кто Злату смерти предать решил понесут справедливое наказание, - матушка на князя и его сына сурово посмотрела. - И пусть предстанут они перед людьми и Богом без чинов своих и положения. Вот это будет правильно. Но это опосля. Сейчас надобно Забаву защитить да выстоять против кощеевцев.