Вот так они все всегда хмыкают самодовольно, даже если только внутри себя, но Даньке-то всё видать! И по головке погладят снисходительно, и одного без подмоги не отпустят, и в решимости его усомнившись, трупы да логова вражьи обыскивать оставят. Даже вот эта вражья морда ухмыляется, героя за ребёнка в игрушечных доспехах приняв.
Данька взвёл на своём пистоле средний курок, прицелился в руку глашатая и молча выстрелил.
Хорошо, что Олена с ними не поехала. Сомневалась же в необходимости кощеевцев убивать, а он тут без сомнений навскидку почти что палит, злорадно надеясь, что промахнётся и попадёт в грудь. Вроде бы как и не нарочно, а на самом деле больше всего желая только одно увидеть сейчас: как исчезает наглая ухмылка с бледнеющего лица кощеевца, что не сильно-то его старше, а так вызывающе ведёт себя. А что быстрее такие улыбки гасит, пуля в руку или пуля в сердце?
И пускай... кто там бежит сзади, Осьмуша поди, кому ещё-то... пускай поднимется рука его на плечо подмастерья лечь да так и замрёт бессильно.