Как остались они одни, в каюте заплакала Маринка. Пока люди были - держалась, а тут разрыдалась. Текли из ее правого глаза слезы чистые, да соленые, а из левого кровь темная сочилась. Много всего хотелось ей Василию сказать. И что лучше б она вместе с Солнцем пропала, чтобы ему беды не было. И что попросит она у Мары в плату дар губить любых змей взглядом, словом и прикосновением, и тогда царь змеиный сам от договора откажется. И что любит она в первый раз, и как это оказывается притягательно, волшебно и страшно – любить. Ничего этого сказать не смогла, только глядела снизу вверх, руками плечи обвив, да плакала.
Потом надела на палец колечко серебряного и вымолвила:
- Твоя буду. Или ничья.
А потом снова смотрела и плакала, и не могла насмотреться…