– Ну дык! - опомнился Фока и ответил на похвалу, гордо выпятив грудь, что тот воробей.
Но так то подумать: с сабелькой хорошо, да рубить то все одно некого. Тут чары худые, а не враг честный.
Ужики стали путь указывать. Не нравилось то Черному, да что тут поделать, коли обчество решило помочь чуде-юде хвостатому? Вроде не рода людского, вроде и должно быть лесом все, что не о двух ногах, ан нет. Тоже, поди, где-то змеюнчики горькими слезами умываются да зовут "ма-амка..." Или как у змеюк принято называть того, кто породил тебя? На этой мысли Фока окончательно испарился думать, за что и получил тяжелой веткой по лбу. Засычал, губу закусив, и дальше пошел со всеми.
А вот и к другой деве, живой вышли. Ох и бестыдница... ох и срамно... Но красиво. Рожа Фоки прям засияла, не смотря на горе, что Иришку обуяло. Стыдно в глаза деве глянуть, да и на другое место глаза перевести тоже стыдно. Так что пялится тать на поршни свои, да изредка глазками пробегает по телу мраморному. Все мысли вылетели из, и без того бестолковой, головы.