Лелислав может и понимал, что мрачный иноземец-охотник на нечисть делает все правильно. Только в гробу Лелислав такое "правильно" видал. Наверное, ровно сейчас новгородец и понял, отчего с Иваном он за весь поход едва ли дюжиной фраз перекинулся. Можно сражаться против тех кого ненавидишь, а можно за тех кого любишь. Можно хотеть убить врага, а можно хотеть защитить друга, семью, родную землю. Можно быть охотником на нежить, а можно -- защитником живых. Разницы почти никакой, как между ненавистью и состраданием.
В эту секунду озарения, гусляр жалел, что доверился охотнику. Уже ничто не исправить, оставались считанные секунды. И тем не менее, если говорит "помогите", то будь проклят тот кто откажет. Последнее желание, можно сказать. Лишь бы успеть, пока в ней еще искра той, что молит о помощи, пока не взяла верх окончательно сущность немертвого чудовища.
-- Как тебе помочь... найти покой? -- Во весь голос, но тем не менее пропел а не проорал Лелислав. Он мог лишь надеяться услышать ответ, прежде чем начнется драка, которой еще недавно была надежда избежать.