Не ожидала такого Мирослава, за сердце схватилась, о стену ближайшую рукой оперлась, задышала тяжело. Вокруг озирается, понять не может, где она, что за люди вокруг и, что сейчас видела. Исчезло видение, страх леденящий после себя оставив, сознание вернулось и понимание происходящего. Словно ото сна очнулась монахиня. Посмотрела на окружающих напряженно, руки на груди сложила, словно холодно ей стало. Порыв у нее был обо все увиденном спутникам рассказать, чтоб готовы были к худшему. Честность есть добродетель, и положение матушкино не позволяло скрывать что-то да хитрить, но... Но не стала она пока стращать присутствующих да на прочность их проверять. Не уверенна она была в стойкости некоторых из гостей. Чего доброго передумают, замыслят недоброе и на пол пути пропадут. Позже она решение примет, а пока надобно еще кое-что выведать у Мстивого, хоть тому и не по душе вопросы.
- А ответь-ка ты славный человек еще на один мой вопрос. Да не серчай, что так много допытываюсь. Нам это бремя нести и, коли не сдюжим, так худо будет не только нам. Нельзя князя выпускать из гроба, но в дороге всякое может случится в эти неспокойные времена. Отсюда и вопрос - как удалось тебе воевода усмирить одержимого? Как смог ты в цепи его заковать? Может способ есть какой? Так ты не молчи. Чем больше мы будем знать, тем ладнее управимся.