В последние месяцы жизнь Кристиана начала постепенно налаживаться. Это было нелегко. Совсем нелегко. Он уже не чувствовал себя мальчиком-подростком. Кажется, он окончательно превратился в сурового тридцатилетнего мужика, которому в пору вечно ходить с суровой щетиной и повязкой на глазу. В конце концов, у него за спиной был и криминалитет, и Йоль, и два месяца в образе Скрежетуна-Кенни. Удачное, кстати, оказалось прикрытие для работы. Кто им, оказывается, только не пользовался, в том числе почти незнакомая ему доктор Штейн, которая умерла ещё до того, как Кристиан начал активно учиться. Она, кстати, и была куратором медиков. Двинутая по фазе неэтичная учёная... точнее, этика-то у неё была, просто своеобразная. Никакого понимания психологической неустойчивости у неё не было в помине, она была чем-то вроде джина-буквалиста. Ерунду творила не потому, что злобная, а потому что не видела в том, что делает, ничего плохого. Хуже было то, что чаще всего проблемы начинались из-за того, что "жертвы" забивали на рекомендации.
Но это опытный хирург, который и себя-то модифицировала без проблем. С детишками было иначе. Часть студентов шла на сделку с совестью, целенаправленно похищая неприятных им самим людей. Например, "кухонного боксёра", которому, естественно, пришлось прочищать печень. Прочистку печени кухонный боксёр, не считающий себя вообще виновным, воспринимал, как пытку. В оригинальном таймлайне погиб во время нападения на студента. В этом... его убил Кенни. Причём, тоже во время нападения на студента. Точнее, не убил, конечно, но избил знатно... Кристиан тогда вообще был не в настроении. Но были те, у кого совесть атрофировалась задолго до школы. Похищали просто полезные образцы. А одного студента Кристиан не выдержал и заколол сам, крюком Скрежетуна… для того эксперименты были прикрытием собственных больных фантазий.
Кристиан не был сверхчеловеком. На его стороне были информированность и подготовленность, но разок ему пришлось восстанавливать лицо, после того, как ему плеснули в лицо кислоты. Эта гадость забралась под забрало шлема. По иронии судьбы доктор Штейн как раз и оказала ему первую медицинскую помощь: очистила организм от яда и собрала лицо обратно. В плане красоты было "так себе", но глаза работали. Было достаточно, чтобы потом долечиться в сигма-проекторе. Среди событий, которые застал Кристиан была и смерть Штейн от рук Финеллы. Ещё один медик. Ей полагалось умереть в той драке, но Кристиан мог повлиять.
Что успокаивало, так это Курико. Кристиан жил в гостях у лисы. Чувствовалось, что богиня тёмная, но в помощи не отказывала. Помогала укрыть людей и "избавить их от печалей". Память затиралась, подменялась. Работы было много… подвиг стал тяжкой работой, а работа, ясное дело, сближает. Не сказать, чтобы отношения Юны и Кристиана пылали прошлой страстью. Напротив. С другой стороны, они стали более взвешенными, взрослыми. Их статус до сих пор был ещё под вопросом, однако, они решили попробовать вновь быть вместе. Юна оценила, на что способен юноша ради неё. Кеншу оказалась права… надо бы помолиться у алтарика…
А, меж тем, назревала новая работа. Отличная возможность им с Юной ещё сблизиться. Проект "Восход". Деталей было мало, Хесус планировал огласить свой план только после того, как вступит в силу "Карантин" – полная информационная блокада школы. Это была важная шпионская миссия, где надо было уложиться в две недели… а зная школу, менее, чем в двое суток.