Пучины холодных вод не страшны, когда ты со Зверем своим един - нырок во тьму, нырок обратно - и мокрый зверек, дитя человеческое, в твоих страшных лапах.
Когтистая длань о пяти пальцах сжимает горло северянина. Глаза - две бездны в водоворот ужаса. Он видит тебя в твоих зрачках. Он чудесным образом догадывается, кто ты есть - не слыша вопроса, не зная его.
А, догадавшись, закрывает глаза, истово содрогаясь в беззвучных рыданиях. В замерзшую бороду закрадывается горячая солёная слеза человека, осознавшего свой грех - и свою расплату.
Он бы хотел не убивать твою мать. И Альвена - он ведь ни в чем не был виноват, он просто неразумное, крошечное дитя.
Всё это ты слышишь в его лице, в его рыданиях.
Он не просит о пощаде, однако. Насторожился ли ты?
Он бьет тебя острым, как бритва кинжалом - чуть пониже того места, где должно быть наполненное горячей, кипящей звериной кровью большое сердце. Бьет - еще и еще.
Один миг разделил тот момент, когда ты вытащил безумца из воды, и тот момент, когда он вновь ударил тебя - на этот раз непосредственно.
Страшен человек - ибо это самый жестокий зверь из всех, что живут на этом свете.