Приказ был отдан. Никаких колебаний. Никакого промедления. Первым оказаться у фонтана. Карл почти отдался боевому неистовству, но вовремя остановился. Он теперь не просто солдат, он десятник, пускай и на время. Командир. Вожак стремительно тающей стаи. Только не оборачиваться. Командир должен быть уверен в своём авторитете. К тому же, Тайлер слышал за собой топот сапог и лязг доспехов. Стража в действии. Пусть только здесь и сейчас, но стражники атаковали, а не стоим на баррикадах и держали строй. И Карл знал - это принесёт свои плоды. Преимущество первого удара, оно всегда было.
- Ганс, Людвиг, напрра-во! Алфи, Эрика, лево! Быстро-быстро, шевелитесь! - оказавшись у фонтана Карл затормозил, оглядываясь и оценивая обстановку. Монахини. Чёрное на белом, ведь ночью все кошки серы. В темноте почти не видно ран, но стражник знал, они там. Лица, перекошенные предсмертной мукой, оживают. Аметитовое пламя в глазах. Люди, которых ты должен был защищать, солдат. В груди вновь что-то кольнуло. Они отдавали тебе своё серебро, брат. Ты не посмеешь увести своих отсюда. Ты подаришь им покой. Сам своей рукой, так же как дал милосердие Иммерлиху. Шевелись, ещё-не-старик!
Карл по каким-то причинам замешкался. Ударил мечом удивительно неуклюже, пропорол бок - смертельный удар для живого. Ещё больше чёрного греха на белых одеждах тех, кто должен хранить чистоту. Марионетка в кукольном театре. Слабые, неуклюжие движения. Все только что поднятые таковы. Руки, протянутые к командиру. Скрюченные предсмертной судорогой пальцы неохотно оживают. Белые фаланги, похожие на рыболовные крючки устремились к глазам. Карл взглянул в лицо монахини. Бледная, как будто восковая, кожа. Аметистовые искры в зрачках завораживают. И только отточенная грань железного меча набирает разбег. Еле слышный звук разрываемого воздуха - и меч упал прямо на ключицу женщины, дробя и разрубая слабую, ничем не защищённую плоть. До самого хребта, круша хрупкие перед железом рёбра, и даже позвоночник не вынес удара.
- Сдохни! - рыкнул Карл, и с огромный трудом высвободил меч. Аметистовые глаза тускнеют, после того как голова свесилась набок, но из горла ещё идёт тихий стон. Мертвое может умереть. Следующий мертвец не составил для Тайлера никакой проблемы. Ах, если бы на баррикадах они были бы такие же слабые и неуклюжие. Дородный бюргер распрощался со своей лысиной, и парадный камзол, и без того оставшийся без рукава, окончательно покрылся кровью. Третий. Четвёртым оказался брат по строю - не защитил и сам потеряв половину лица сам стал угрозой. К счастью, шлема на нём не было, и удар меча заставил раздробил черепушку. Тварь осела грузным кулем, привалившись к стене фонтана.
Карл оглядел поле боя, тяжело дыша. Всё никак успокоится не может. Тяжёлый гнев медленно покидает горящие огнём жилы солдата. Этот бой они пережили без потерь. Только Людвига помяли. Прилично помяли, и кажется на руке у Алфи новый укус. Десятник отсалютовал своим солдатам окровавленным мечом и криво ухмыльнулся. Медленно затухающая ярость во взоре гиганта, Ганс только что добил последнего мертвеца. Георг смотрит куда-то вглубь себя. Людвиг двигается немного неуклюже. Скрытый вызов, недовольство решением командира - рыцарь буквально чуял этот запах, которым тянуло от Эрики. Острая и неприятная грань, почти что искра бунта. Но пока она верна присяге, и измена не коснулась её. Старик неплохо разбирался в людях.
Тайлер бросил взгляд в небо. Звёздная сеть, полная белых искр. Чёрное небо, исполненное мира и бездонный простор. Небу нет дела до дел людей. Драгоценный самоцвет Луны - кое-где верят, что давным-давно, в священном гневе Единый запер там демонов хаоса. Неужто кто-то из них вырвался? Беспорядок пророчеств и суеверий теснится в голове десятнике. Едва ли в них есть хоть капли истины.
Когда Карл опустил взгляд, солдаты уже собрались все вместе. Единым строем. Тяжко дышат, пот стекает по лицам. Но живые. - Ганс, Георг, добейте тех, кто ещё шевелится. И отдыхайте, парни, у нас есть пара минут, чтобы перевести дух. Эрика, помоги Алфи и Людвигу обработать раны. Только не берите воду из фонтана. - Бывший контрабандист высвободил руку, запустил куда-то в глубину доспеха, и под свет небесного глаза Единого явилась фляжка, в которой многообещающее булькал самогон и маленький свёрток, бережно перевязанный бечёвкой. Корень нирна. Карл всегда с собой брал с собой его немного больше чем нужно обычно при ранениях. За годы странствий у него выработалась некоторое привычка к этой горькой дряни, поэтому порцию в теории можно было разделить. Больше всего это походило на чёрную смолу, застывшую неопрятным сгустком.
- Вытяжка нирна. - Карл передал оба свёртка Эрике. - Вытяжку раздели пополам. Дай прожевать им обоим. Не глотать! Выплюнуть и нанести по краям раны. Это поможет снять боль. - вообще-то глотать можно было, но тогда эффекта ждать куда дольше.
Голоса от дома с выбитым окном. Дети. Сироты. Карл улыбнулся, и где-то внутри что-то облегчённо вздохнуло. Он исполнял свой долг не просто так. Сейчас эти юные души в безопасности.
- Эй, ребятня! Йовин-блоха не с вами? Нет? Жаль будет, если паренёк сгинет. - Карл умел ладить с детьми, и кое-кого из этих вечно голодных сорванцов знал и понемногу привечал. - Дуйте сюда! Не боитесь, этих мы порубили. Что в городе видно-слышно? Я знаю, что ваш брат всегда всё знает, а я уже старый, всюду не успеваю. - ладонь Карла скорчилась в замысловатом знаке, и он подмигнул мальцу, оказавшемуся ближе всех. А затем дважды коснулся кончика носа, будто почесался. Знаки нищих. Хорошие люди всегда могут договорится, верно?