Пал зверь. Сперва на бок, порубленный Кляйном. А потом и вовсе умер, если это слово применимо к нежити. Выдохнул Герман. Привалился к ближайшей опоре, наблюдая, как рассеивается кровавая пелена перед глазами. Задышал тяжело, дух переводя. Наконец, разлепил сами закрывшиеся веки, осмотрел побоище. Вздохнул:
- Бля.
Откуда-то из недр доспехов извлёк сокровище: флягу. Отработанным, отточенным годами движением, свернул крышку и присосался к горлышку. Пинту в один присест не каждый осилит, но оказалось мало. В кои-то веки пожалел, что не налил на службу чего-нибудь покрепче обычного эля. Крякнул довольно. Опустевшую тару в недры вернул. Невидящим взглядом окрестности окинул. Посмотрел пару секунд на перекушенного пополам Берита. И к поверженному дракону подошёл. Двинул носком сапога ближайшую кость. И, латами зазвенев, крепления ослабил, штаны спуская. Вынул внушительных размеров агрегат и мощной струёй останки твари оросил. Ухмыльнулся. Оправился.
- Сукаблять! - эпитафию прочитал.
Повернулся. Резким движением шеи откинул со лба слипшиеся от пота и крови космы. И заявил, не обращаясь ни к кому конкретно:
- Съябывать надо. Прочь из города, да в леса-деревни. Там не найдут! Искать не будут!
Совету своему, впрочем, и сам следовать не стал. Пошёл между трупов, полезное высматривая. Клинок потяжелее, например. Топор (а лучше молот - им кости крушить само то). Бухло. Травки целебные или, даже, наркотические. Прочее.
А потом вместе со всеми двинул. Побузил, конечно, близ ворот. А как фигурка на балконе появилась, ткнул оказавшуюся опять по соседству Айлинн в бок локтём:
- Слышь, красивая. Смогёшь особу эту, - на фигуру кивнул, - еботой своей, - на арбалет моргнул, - достать отсюда? В глаз ты славно захуярила!