- Орек, ты, того, не пропадай, лады?
Берит мрачно смотрел в толпу и крепко сжимал рукоять щита. Стражник боялся. Стоять в шеренге привычно, но стоять и смотреть на толпу, готовую по малейшей искре полыхнуть и броситься вперед, желая вцепиться в твое горло и разорвать на части, это совсем другое. И Бериту очень хотелось оказаться где-нибудь подальше.
Как это обычно и бывало, лишняя теплота пониже спины говорит о том, что жопа горит. И не только одна она. Первым двоим досталось как следует. Щитом по лицу, подкованным сапогом в живот и кулаком в ухо. Уносите, следующий. А потом уже и самому Бериту прилетело так, что стражник пошатнулся на месте. В глазах поплыло и глядя на рвущихся к нему людей, парень понял, что его прямо сейчас затопчут. Самым первым. И послав ко всем бешеным псам Анну с её тупым приказом, рванул меч, отмахиваясь клинком от множества человеческих рук.
- Не подходи с-ка!
Они все-таки порвали шеренгу. Не здесь, где-то еще, но когда стражнику прилетело чем-то по хребту, лучше не стало. Берит остервенело рубил людям руки, топтал ноги и просто уже не соображал, работая мечом, как безумный мясник, желающий только остаться в живых до того момента, пока не сможет оказаться в другом месте. Прочь! Прочь люди!
И кажется, Берит отрубил кому-то голову. Бедняга.
Крик Флинн прозвучал, как сигнал к спасению. Закрыть ворота. Через них не пробьются. Не отвлекаясь, Берит в своем кровавом безумии смог врываться к воротам, на лице чужая кровь, на затылке шишка, и бока болят. Но живой. Хвала небесам, живой.