Сонная тишина укутала город.
Сияет луна на безоблачном небе.
Город тих. Спокоен.
Уснули честные горожане, оставив все свои заботы до рассвета. Прячутся по тёмным углам, подобно крысам, нечестные. Редкие огоньки горят в домах, золото подожжённой лучины отбрасывает на стёкла таинственные блики. Тусклые фонари горят на перекрёстках дорог, освещая путь недремлющей страже.
Город словно уснул. Бурлящий человеческий поток исчез, оставив улицы пустынными. Редкий прохожий ступает по мостовой, различая средь домов тёмные фигуры, творящие в ночи свои не менее тёмные дела.
Редкий прохожий будет идти вдоль опустевших кварталов. Слышать вдали бряцание доспехов какого-то стражника, лениво бредущего по отведённому ему маршруту. Заметит под фонарём сгорбленную фигуру старика-фонарщика.
В какой-то момент редкий прохожий станет посреди мостовой и посмотрит в небо. Вдохнёт свежий воздух и ощутит в нём запахи многолюдного, душного Города, спасение которому в летнее время приносит лишь ночная прохлада. Увидит в небе серебристую монетку луны…
…И блик её отразится в окне слепой старухи.
Старая ведунья остановит прялку. Поднимает вверх белые очи, подставив иссушенное временем лицо навстречу лунному свету. Ощущая, как растекаются по жилам новые силы. Как становится невероятно легко и свободно дышать, двигаться. Видеть…
Старуха видит многое. Когда-то лишённая зрения, она продолжает глядеть на этот мир внутренним взором, данным ей от рождения даром. Она видит. И знает гораздо больше, чем большинство жителей, что воротят нос от старухи и её дома.
Но ведунья лишь ухмыляется. Ей не нужна их вера, их одобрение. Ведунья просто доживает свой век здесь, в прогнившем насквозь Городе…
Но пришло ли её время?..
Она смотрит на луну. И ощущает, как вместе с силами к ней приходит новое чувство. Дремавший зверёк провиденья начинает ворочаться где-то внутри, сматывать в пряжу ниточки, распущенные и невидимые в пространстве. Старуха чувствует, что одна из нитей протянулась и зацепилась за нечто невообразимое…
Ей не нужно быть зрячей, чтобы увидеть то, что должно было произойти. Прожив целый век, она никогда не сталкивалась с тем, что должно было произойти.
Невообразимое. Страшное.
Прялка выпала из морщинистых рук.
Её время пришло.
***
Душный воздух, пропитанный разнообразными и не самыми приятными запахами, окутывал относительно просторное помещение. Прорезали тишину звуки ворочащихся во сне людей, чей-то громкий шёпот и неосторожные движения. Скрип старых кроватей. Храп. Смех ещё не уснувших стражников.
Пара фонарей на тумбах. Разложенные на столе карты. Обсуждение самых примитивных тем за столом – насколько была крепка выпивка и сколько стоили шлюхи в борделе. Разговоры тет-а-тет через проход кроватей.
Всего несколько человек в относительно просторном помещении не спали. Большинство же, пережив душный день, провалились в сон, едва коснувшись головой подушки. Ведь с утра их ожидала новая вахта. Новый летний день. Пот, стекающий ручьями со лба, липкая рубаха под доспехом… Они наслаждались свободой. Свободой от обязанностей, от палящего солнца. Забывшись теперь крепким сном.
Лунный свет проникал в помещение, образуя на полу ровную фигуру квадрата. Стоило подойти к окну – и ударит в глаза. Свет монетки-луны, что на безоблачном небе сияет так ярко…
Уснул на окне кот. Рыжее животное, что обосновалось в казармах и путешествовало по территории стражи свободно, принимаемый не как гость. Он был здесь своим. И тоже выполнял свои обязанности – как охотник. И теперь также заслужил право на отдых, задремав в лучах лунного света. Короткая передышка перед тем, как отправиться на ночную охоту.
И кот открывает жёлтые глаза. Узкие зрачки смотрят куда-то вниз, на раскинувшуюся перед казармами улицу. Поднимается с места и выгибает спину. Встаёт дыбом шерсть. Шипит мохнатый стражник. Ему неспокойно.
Неспокойно и иным жителям Города, имеющим зрение и обоняние куда лучше человеческого. Нечто пробудило в зверье инстинкты. Инстинкты побуждают их вставать с места и рычать, шипеть, беспокойно ворочаться и выть. Вой собак протяжно раздаётся по улицам Города.
Рыжий кот уже многие годы не покидал своего приюта. Но сегодня он впервые это сделал – прыгнув вниз, устремился прочь.
Он чувствовал.
Эрих
Ты чувствовал.
Нутром ощущал, как что-то скользкое растекается внутри и застревает в горле комом. Спал ли ты, бодрствовал, думал о своём или вёл разговоры – на мгновение всё окружающее потонуло в океане необычных для тебя ощущений.
Скользит по кромке сознания мысль. Частички паззла, что никак не оформятся в голове в единую картину. Это ощущение было слишком быстрым и мимолётным – но оставившим после себя такое мерзкое чувство, словно недавние ванны ты принимал не в горячей воде, а окунулся с головой в грязь.
Ты увидел краем глаза белоокую старушку, что пряла и смотрела на луну. Видел опустевшие улицы Города. Видел рыжего кота, что где-то в чужих казармах ощерился на неведомую опасность.
Ничего не значащие видения, но они привносили в душу смятение. Ибо осталось что-то там, во тьме, сквозь которую твой внутренний взор не смог разглядеть истину.
Опасность.
В темноте ночных улиц.
В собачьем вое, что не могут заглушить каменные стены казармы…
Эрих, Берит, Ганс, Сиэль, Алфи, Карл, Сукр, Герман
…Голос командира проникает в сознание словно впившаяся в мозг игла. Открываете глаза, оборачиваетесь на распахнувшуюся дверь – и видите в проёме фигуру сотника, Ланса Крейга. Седеющий мужчина в летах, с аккуратно стриженной каштановой бородой и суровым кареглазым взглядом.
- Живо все на ноги! Подъём, салаги! – кричит хриплым басом, делая несколько шагов в направлении центра помещения. – Приказ готовиться к построению. Подобрали с подушки слюни и собираетесь в темпе вальса, девочки. Что вылупили глаза? БЫСТРО Я СКАЗАЛ!
Айлинн, Сьюзен
…Голос командира проникает в сознание словно впившаяся в мозг игла. Открываете глаза, оборачиваетесь на распахнувшуюся дверь – и видите одну из офицерш формирования стражников. У Анны Флинн крепко сбитая фигура, светлое, ровно стриженное каре. Неопределённый возраст между тридцатью и сорока. Жёсткий, пронизывающий взгляд голубых глаз.
- Ну-ка, леди, подъём! – мягкий голос плохо сочетался с грубостью тона. - Оставляем свои перины и слушаем внимательно. Отдан приказ готовиться на выход. У вас несколько минут на сборы, дамочки, и не вздумайте копаться с наведением марафета.
Всем
Покинули командиры казармы так же быстро, как и появились, оставив вас без объяснений и ответов на появившиеся было вопросы. Приказ отдан чётко. Мешкать не стоило.