Эра Огня
Темный исторический период. Происходит между зарождением разумной жизни и Великой Войной.
Игорь проснулся в своей постели, состоявшей из пропахшего мочой матраса, кое-как прикрытого несвежей простыней, подушка в наволочке с котиками положена в изголовье. Сегодня был выходной, и он планировал потратить его на то, чтобы отоспаться как следует: Родным известно, когда в следующий раз выдастся спокойный денек без сверхурочных. Игорь планировал отоспаться - но проснулся от смутного ощущения тревоги. Мир дрожал огоньками зрительной мигрени: сегодня она мучала несчастного дрона сильнее обычного. Спиралью обвиваясь вокруг поля зрения правого глаза, болезнь напомнила о себе после двух относительно лет, проведенных в относительном спокойствии.
- Долбаные Фонтаны, - простонал Игорь, тяжело сгибая спину; рука по старой памяти тянулась к тумбочке, где лежал калибрин. Взгляд здорового левого глаза скользнул по крошечному окошку у потолка, и остановился. Игорем овладела тихая паника.
Полуденное небо было совершенно непохоже на само себя: вместо пары светил, зависших посреди подернутого редкими облаками голубого небосвода, пространство за окном было окрашено багровым. Вместо двоесолнца: чинной Примы и танцующей вокруг нее Виктории - посреди неба зияла дыра, окруженная нестерпимо-яркой, даже сквозь мутное оконное стекло, огненной короной. Зрелище походило бы на затмение, если бы не одно "но" - во время затмения, через дыру не был перекинут обжигающий глаза огненный мостик. "Оно ближе, чем Луна," - промелькнуло в голове Игоря, и он, забыв о надвигающейся головной боли, забыв об одежде, в одних потрепанных трениках и майке выскочил наружу. Здесь, опираясь руками на алюминиевые перила, окруженные ржавым бетоном Комплекса-810, стояли и тупо пялились в небеса тысячи жителей аркологии. "Это выглядит как восстание, надо вернуться в келью, иначе гвардия Альянса," - начал было думать Игорь, но потерял себя в величественном зрелище, развернувшемся в небесах.
Луна зависла у горизонта - в другой день ее было бы уже не видно, но сегодня светила горели значительно более тускло, чем обычно. Таким образом, это не могло быть затмение - нечему было заслонить собой планету от света двоесолнца: это и были новые лица светил. Позже, Игорю объяснят, что Приме, большей и ярчайшей из двух сестер, надоела компания Виктории, и она обернулась тьмой, чтобы сожрать свою пару. Огненный мостик, и яркий хвост, спускающийся к горизонту - это были останки несчастной Виктории. И что пугало сильнее всего - пугало не только дронов, но и самих Родных - это то, что хвост Виктории постепенно приближался. На это могли уйти десятки лет, могли уйти сотни - но рано или поздно, огнем будет объят весь мерцающий от боли грешный мир. Два дня спустя, новая, темная Прима расправила крылья - поперек хвоста бывшей Виктории, небо пересекли два более узких, но и более ярких, крыла. С этого дня, над планетой горело не двоесолнце, а гигантский небесный крест.
Позже, Игорю объяснят, а сейчас он почувствовал, как стальные шипы мигрени разрывают его виски. Небесные танцы, безусловно, были захватывающи - но без калибрина он мог умереть: история знала прецеденты. Стараясь смотреть лишь на монотонные предметы, он мышью скользнул назад в келью.
Над горизонтом, со стороны, где проходила поросшая одержимым лесом граница земель Альянса и Аркогена, появилась какая-то тень: словно погода решила последовать примеру светил, и кардинально поменяться на грозовую. Над лесом, одна за другой, вспыхивали подобные ударам молний вспышки - но то были не молнии. И тень была вовсе не грозовым фронтом: она состояла из дерева, металла и угольного смога. Десятки, сотни тысяч паровых боевых машин были подняты в небеса могучим разумом Родного Аркогена, который каким-то образом заранее предсказал уменьшение силы притяжения, и придумал способ поднять в небо оружие. Или, быть может, так совпало, что в этот день Аркоген продемонстрировал остальному человечеству исполнение древней мечты о полете. Мощь ли это была разума или тупое везение, но даже если бы в будущем Аркоген не построил империю, едва не накрывшую собой половину мира - одного этого красивого жеста хватило бы, чтобы увековечить его имя.
Аркоген, изобретатель воздушного двигателя. Родной, стартовавший Эру Огня. Человек, на месте которого воображали себя организаторы Великой Войны. Со временем, перекрестье новой Примы исчезло с небес, притяжение снова увеличилось, машины попадали с небес, а империя Аркогена обратилась в руины - но годы ее расцвета, знаменованные многими воздушными сражениями, вошли в историю как Эра Огня.