Кармен Рилатар
Что нужно для того, чтобы лишиться родителей? Ну, тут возможна уйма вариантов: они могут умереть от старости, могут заболеть смертельной болезнью. Наконец, их могут убить… Но иногда достаточно просто родиться в сильную бурю с громом и молниями, одна из которых угодила в чей-то дом и сожгла его, и впоследствии стать объектом недобрых слухов и ужасных предсказаний от безмозглых гадалок.
Нет, конечно, это произошло не одновременно – я имею в виду рождение Кармен и отказ от нее родителей. Между этими двумя событиями было несколько лет детства, которое девочка провела в родной деревне. Только в отличие от большинства детей воспоминания об этом периоде жизни у нее остались совсем не радужные. Вместо того, чтобы бегать и играть с друзьями, радоваться солнышку и предаваться прочим невинным детским занятиям, маленькая Кармен вынуждена была проводить время в одиночестве, стараясь не попадаться на глаза старшим.
Обстоятельства ее появления на свет, обильно сдобренные слухами и выдумками, привели к тому, что в любой неприятности, связанной с огнем обвиняли Кармен. Обжег кузнец руку – виновата Кармен, пригорели пироги – снова она, не топится печка – точно ее рук дело. Ну а когда во время грозы молния угодила в корову – тут уж и к гадалке ходить было не нужно, чтобы узнать, кто в этом виноват. Нельзя сказать, что эти обвинения были совсем безосновательными: юная Кармен рано поняла, что имеет какую-то власть на огненной стихией, и время от времени проверяла это на практике.
Однажды во время одного из таких экспериментов загорелся амбар старосты. Время стояло сухое и потушить постройку не удалось, еще повезло, что огонь не перекинулся на соседние здания – могла выгореть вся деревня. Это стало последней каплей. Разъяренные односельчане поставили родителей Кармен перед выбором: либо она сама уходит из деревни, либо…
Что может сделать бедный крестьянин перед лицом всей деревни? Кармен отправилась к дальнему родственнику отца – старому Коссеру, что держал лавку с далеком Келгене. Там девушка несколько остепенилась – по крайней мере амбары жечь перестала – но буйный нрав сохранила…