Бдыньг! Раздался оглушительный звон, разошедшийся эхом по всему проходу. Это Кардор, вложив всю в удар, долбанул снизу вверх бронзовым молотом. На мраморной плите алтаря, ставшей искателям приключений потолком, не дающим выбраться из тайной части храма Цирика и обители культистов, образовалась крохотная трещина. Начало было положено.
БДЫНЬГ! БДЫНЬГ! БДЫНЬГ!
Пока дворф молотил, сменяясь порой с Бальтазаром, Мартильн и Авенир спустились обратно в комнаты, пытаясь отыскать ключ к выходу из этого места. Не нашли. Ни в самом последнем зале, имеющем странную форму, ни в комнатах культистов. Не было ничего похожего на пароли, написанные на стенах, или на рычаги и кнопки. Комната Равии, убитой жрицы, ничем не отличалась от прочих комнат, кроме более роскошного убранства.
Лишь на обратном пути в зале с жаровнями и горящими рунами огненного языка на стене Авенир остановился. Алтарь, вспомнил монах, закрылся тогда, когда искатели приключений были именно в этом зале. В жаровнях продолжало само собой бурлить масло, а руны всё так же горели на стене в отличие от рун на большой двери. И возможно они горели не просто так, но являлось ли это подсказкой к тому, как открыть выход обратно, Авенир не ведал.
Ломать - не строить. Чтобы рушить, много ума не надо. Достаточно лишь прикладывать силу в нужных местах.
Вооружившись этим незатейливым пониманием, Кардор обрушивал на нижнюю плиту алтаря удар за ударом. От звона закладывало уши, а на дворфы и драконорождённого обильно сыпалась крошка и падала каменная пыль.
После одного особо удачного удара откололся достаточно большой кусок мрамора, Бальтазар едва успел его подхватить и откинуть в сторону, чтобы тот не упал на кого-нибудь. Каменюга загрохотала, скатываясь по ступенькам.
Посох, который вертел в руках отпивший можжевеловки друид, не спешил сдаваться и раскрывать свои секреты. В частности о том, причастен он или нет к закрытию/открытию алтаря. И действительно, сколько бы Грум его не рассматривать, он не мог вспомнить, было ли на пути приключенцев какой-нибудь отверстие или выемка, в которую можно было вставить навершие посоха. Скорее всего, эта палка к заключению искателей приключений под землёй не была причастна.
Ювар, встретив неодобрение Корнелия, не стал приводить в действие предложенный им план, хотя жрец Ильматера и сказал, что не будет в случае чего препятствовать следопыту, и ушёл из зала с жаровнями поближе к Кардору, чтобы помочь дворфу молитвой.
БДЫНЬГ! БДЫНЬГ! БДЫНЬГ!
Бальтазар уже выдохся, а Кардор держался, но чувствовал, что и у него заканчиваются силы. А победа над алтарём была близка: откололось ещё несколько камней и показался небольшая проём, сквозь который подул ветерок, неся с собой запах мочи, витавший в храме Цирика. Ещё удар! Ещё! Мрамор трескался и осыпался. Дворф и Драконорождённый были все белыми от летевшей на них пыли.
Наконец, вдохновлённый молитвой Корнелия Кардор собрался и совершил последний удар. Он был настолько сильным, что ударная часть бронзового молота, треснув у рукояти, отвалилась и упала вместе с новым отколовшимся куском камня, который Бальтазар поднапрягся откинуть в сторону.
Образовавшийся проём был теперь достаточно широк, чтобы кто-то мог через него пролезть наверх. Кардор и полез. Выбравшись из прохода, дворф тут же отыскал выемку в алтаре и нажал на скрытую в её глубине кнопку. Примерно на половину разрушенный алтарь застонал, заскрипел, но всё же отодвинулся в сторону, хоть и с большим трудом. К счастью, Кардору не пришлось его толкать самостоятельно, механизм, похоже, в нём остался целым.
Дальше искатели приключений один за другим выбирались из прохода вместе с трофеями и телом Равии. Новых проблем не было обнаружено, как и новых внезапных противников.
— Э-э-эй, чаво?! Это вы там?! — раздался голос Маста. Он так и не зашёл внутрь храма. — Живыми вернулись, что ли?!
Трофеи и тело выжившей-невыжившей приключенцы оттащили к повозке, найденной ими ранее неподалёку. Но вот в неё изначально не была запряжена лошадь, а лошадей в округе не наблюдалось.