|
|
Выдержки из личного дела ЧИМЗ-062 Подготовлено для полулегата XVI Разведывательного Легиона Мита миллькурионом Эдной из Сладкой Заводи 10069 год…Задумчиво проведя перебором по струнам, Маша улыбнулась: - Да-а, господа! Ну и задачку вы мне задали! – проведя щепотью пальцев по кончику носа, девушка озвучила результат размышлений. – На вскидку я сразу и не вспомню, чтобы хорошая песня была сразу и о войне, и о дружбе, и о любви! Поэтому я, пожалуй, удовлетворю все три заявки, но раздельно. Сначала Гайру – ему я первому обещала, потом Лойнис – дамы вперед, а потом уже Ойрану о дружбе. Все согласны, да, нет? – и, не давая вставить ни слова, продолжила. – Значит, да. Принято единогласно! Подняв бокал с переливающейся благородным багрянцем жидкостью, девушка отсалютовала слушателям и, отпив немного, блаженно прищурилась. - Итак, о войне, значится… - прикрыв глаза, она негромким голосом, в котором прорезалась легкая хрипотца, потянула строки песни. – Нет, первое и второе я, пожалуй, совмещу – знаю, о чем…
- Ух ты... - с восхищением отозвался Ойран, когда замер струнный перебор, и, подняв бокал, выпил за Машу. - Только я ничего не понял.
Гайру, которого песня на самом деле очень проняла, после этих слов едва не прыснул вином, быстренько протолкнул в глотку всё, что успел глотнуть, присоединяясь к жесту сослуживца, и от души расхохотался. В течение двадцати минут, а то и получаса он, время от времени консультируясь и спрашивая подтверждения у казачки, объяснял Ойрану все непонятные места и нюансы, начиная от событий в Берлине и заканчивая принципами работы противотанковых мин, а потом они вместе попросили Машу повторить.
- Понятно, - кивнул Ойран, когда песня отзвучала вторично, и хотел было ещё что-то сказать, но тут его прервал отчаянный навзрыд всхлип Лойнис, произведший на солдат эффект разорвавшейся под ногами петарды. Про Лойнис в этой "горячке разъяснений", а потом при вторичном прослушивании и более глубоком (после разъяснений) понимании все как-то забыли, да она и сама совершенно не хотела о себе напоминать, кое-как справившись с эмоциями после первого прослушивания. Но второго несчастная священница уже не перенесла и теперь, уронив голову на скрещенные на подлокотнике руки, рыдала уже не сдерживаясь, да и будучи просто не в силах сдерживаться.
Гайру моментально оказался рядом на полу и, прижав голову Лойнис к груди, жестом отправил Ойрана за стаканом воды. Но солейка, вздрогнув всем телом от прикосновения, высвободилась и, расклеившись теперь уже от того, что стала центром всеобщего внимания и беготни, в ужасе закрыла лицо руками, съёживаясь в кресле в маленький шёлковый комочек. Тогда морянин посторонился, пропуская к ней Машу, успокаивающие объятия которой не могли скандализовать застенчивую солейку.
Вместе с декурионом Маша задорно смеется над поразительно наивным и искренним комментарием рядового. Веселится она искренне, запрокинув голову и хохоча, блестя белозубой улыбкой. Откровенно говоря, она предполагала, что песня вызовет немало вопросов, но Ойран так по-простецки высказался, что нельзя было не развеселиться. Утерев слезы, она устраивается поудобнее и со все возрастающим удивлением слушает, как Гайру поясняет приятелю за особенности иного мира – декурион был действительно широко осведомлён о Земле. И, конечно, казачка не отказывается уточнить загадочные места, активной жестикуляцией помогая себе изложить мысли, пересказать за две минуты всю Вторую мировую войну, рассказать о бронемашинах и способах борьбы с ними, пройтись по верхам по войне в Афгане. Моментом она, откровенно говоря, наслаждается: есть за ней подобный грешок – Мария любит выглядеть умной и любит, когда ей с интересом внимают. Тем более, хотя она и не военнослужащий, а темы ей знакомы и интересны, так что разъяснения увлекают и саму рассказчицу не меньше, чем слушателей. Когда все точки над «ё» расставлены, она, зарывшись в кресле и тронув струны, улыбается широко: - У меня у папы сослуживец был, который был в Ограниченном Контингенте целых пять лет, и я от него песен про ту войну наслушалась ещё в годы подростковые аж мама не горюй. Так что, хлопцы, если понравится, то я могу из закромов памяти мно-огое выудить. Ну да ладно, повторить, говорите? Сызнова склонив голову, она играет неторопливую песню, позволяя струнам вместе с голосом то звенеть, то тревожно плакать. А когда поднимает голову, сама выныривая из омута тех чувств, которые пела – видит рыдающую Лойнис. Вмиг растерявшаяся, открыв испуганно рот и вцепившись в деку, как утопающий в соломинку, она смотрит на суету вокруг, на захлебывающуюся слезами священницу, не зная, что и предпринять. Только сейчас Маша вспоминает, как она впервые услышала эту сказку и как, отведя взгляд к окну, чтобы дядь Саша не увидел, тихо плакала. Мужчина подвинулся – и до казачки дошло, что он освобождает проход к плачущей до той, кто сама наворотила дел. Подброшенная, словно пружиной, попаданка, почти кидает жалобно тренькнувшую гитару за спину и падает на колени перед подругой, прижав её к себе и зарывшись носом в густые черные волосы. - Ну, родная… Успокойся, чу-чу-чу… Это только сказка, только аллегория… Только чувства истинные, обращённые в такую историю. Только напоминание о том, что любовь превыше и жизни, и смерти. – Тонкими пальцами она гладит плечики девушки, ласкает густые пряди касаниями осторожными, как крылья бабочки, целует волосы меж сбивчивыми словами. – Не плачь, душа моя, и прости меня, дуру. Хочешь, я ничего подобного больше петь не буду? Не подумала я, извини…
Лойнис, вжавшись в Машу, судорожно, часто и мелко кивала, от всей души стремясь всех успокоить и испытывая жгучий стыд оттого, что своей несдержанностью портит всем вечер и вообще мешает отдыхать... Попутно она изо всех сил пыталась заставить себя не думать о щемящей песне, но - как это частенько бывает - этими усилиями лишь с ещё большей яркостью невольно представляла себе описанные в стихотворной сказке картины. В конце концов, более или менее успокоившись в объятиях, в присутствии людей вокруг, в обстановке покоя и безопасности, священница постаралась тыльными сторонами ладоней отереть мокрые щёки и подбородок и, осторожно выбравшись из объятий и поднявшись, ушла в уборную, чтобы умыться.
- Уф... Надеюсь, про дружбу будет не так надрывно, - улыбнулся Гайру, помогая Маше тоже подняться с пола и устроиться обратно в кресле. - Да не переживай. Госпожа Лойнис... а, - декурион махнул рукой, возвращая в руки иномирки её бокал с вином. - Вообще не понимаю, как она была священницей в станице. В самом деле: хочешь понять, что у тебя в действительности нет проблем - иди к священнице Лойнис и посмотри, какие проблемы у неё! "Ой, я нечаянно закрыла кролика в сундуке... что же делать, что же делать..."
Теперь настала очередь Ойрана от всего сердца расхохотаться, представив, как Лойнис бегает вокруг сундука, ломая руки и попискивая.
- Так. Пока наша Лойнис там приводит себя в порядок, - продолжал Гайру, - про магию. Так-то считается, что специализации есть. Магия творения, движения, жизни, познания, любви, борьбы, свободы и умирания. Но там, как я понимаю (я так-то не шибко силён в теормаге), суть не в том, что если ты сциентист, скажем, или креационист, то больше ничего другого делать не способен. А просто как бы лучше всего тебе будет удаваться вот то, к чему у тебя склонность, да и многое другое ты тоже будешь, скорее, через эту свою склонность достигать. Как-то так. Да тебе выделят какого-нибудь наставника, я уверен, и он живенько твою специализацию определит. Может, это та же Эдни будет. А может, ещё кто. Он взял гитару. - Давай пока спою тебе "полянскую песню", которую обещал, - объявил морянин, мелодично перебирая струны. Выдержки из личного дела ЧИМЗ-058 Подготовлено для полулегата XVI Разведывательного Легиона Мита полулегатом Лэйдисом Лотосом 10069 годИнтересно, о чём думает эта беременная девочка, ставшая в столь юной возрасте вдовой? Как она пережила эту трагедию? Что видит в своём будущем? Что её там ждёт после того, как сыновья уже так скоро покинут этот дом? Чем ей самой нравится заниматься? О чём она мечтает, чего хочет, что любит? Жаль, что та, как и по-видимому все солейцы, вряд ли была склонна к демонстрации и озвучиванию своих чувств. И возможно в этом и не нуждалась. Но, может, рано или поздно получится её разговорить. Если, конечно, Тати ещё будет здесь... Если Далиана в принципе захочет с ней разговаривать... Как много "если"... Как всё-таки сильно на человека влияет воспитание и та среда, что его окружает с детства... То, что на Земле кажется дикостью, тут в порядке вещей. И большинство людей явно не против этого порядка. Что ж, надо попытаться как-то его принять и самой. - Госпожа Далиана... Мне надо кое-что Вам рассказать. Тати глубоко вздохнула и выдохнула. Хотелось как можно быстрее закончить с этим вопросом и двигаться дальше. И хоть как-то понять, каким будет это "дальше", если всё же вынашивать, рожать и растить этого ребенка самой и здесь. - Я беременна от господина Эрриласа. Вот. Всё. Пять слов. Осторожно посмотрела в лицо девочки.
Едва Тати обратилась к Далиане с тем, что ей нужно "кое-что рассказать", солейка немедленно остановилась и, повернувшись к спутнице, со всем вниманием посмотрела ей в лицо. Выслушав сообщение Тати, она проникновенно произнесла: - Это очень хорошо, - и, мягко взяв иномирку под руку, неторопливо двинулась дальше, поскольку Татьяне, выходит, тоже нужно было побольше гулять. - Господин Эррилас предусмотрел такую вероятность, госпожа Татьяна, и в своём письме указал, что признаёт Вашего ребёнка в случае, если Вы забеременели от него. Далиана слегка улыбнулась, думая о том, что у её сыновей, оказывается, будет ещё один брат или сестра... а у Эрриласа останется в этом мире не два, а целых три ребёнка. Род Ворона, совсем молодой, с самого начала опутанный драматичными и трагичными событиями, тем не менее, несмотря ни на что, разрастался и набирал силу с небывалой стремительностью. Он уже был накрепко связан с родом Лотосов, с родом Зверобоев... пройдёт ещё четыре-пять лет - и будет связан с родов Вересков, а потом... - Вам уже известно, сын или дочь? - мягко осведомилась Далиана. Услышав ответ, она вновь погрузилась в размышления. Нужно было подумать о ещё одном Вороне, который через девять месяцев появится на свет. То есть о ещё одной возможности, о ещё одной крепкой и тесной связи рода Воронов со старейшими и самыми влиятельными семьями Империи... Далиана подумала об Эрриласе, о том, как обрадовался бы он сейчас, и в душе её вновь зазвучала его любимая музыка, а перед внутренним взором поднялся его горячий чёрный взгляд, и рука её вновь непроизвольно потянулась к волосяному ошейнику. Трое сыновей... А как обрадуется госпожа Лайсанэс!
Очень хорошо... Татьяна выдохнула с облегчением. От прикосновения Далианы иномирка испытала двойственное чувство. Спокойствие и смирение противостояли кипучей свободолюбивой натуре. Втянутая в размеренное продолжение прогулки, Тати внимательно следила за реакцией солейки. Но та, кажется, была искренне довольна этой новостью. Что ж, для Воронов это скорее всего и в правду очень хорошо. Тем более когда отсутствует чувство собственничества, ревности у их женщин. Больше детей, тем более сыновей, больше связей, больше силы молодому роду. Осталось понять, насколько это всё хорошо для самой Татьяны. - Так как он дитя этого мира, я полностью за то, чтобы он воспитывался здесь, по местным традициям, со своими братьями. - Впрочем, вряд ли Далиана представляет какое-то другое возможное развитие событий. - Но я не отсюда и традиций ваших не знаю. Хочу узнать как можно больше. Мысль о том, что её сын станет очередной строчкой в генеалогическом селекционном древе, была не особо приятной. Но с другой стороны, все люди строчки в той или иной статистике. И иметь на старте жизни благородство, обеспечение всех потребностей, большую семью и хоть сколько-то определённое будущее гораздо лучше, чем то, что его ожидало бы на Земле, вернись туда Тати беременной невесть от кого. И уже от него самого будет зависеть, станет ли он кем-то, кроме мощной полуиномирской пешки в имперской армии и отца новых Воронов. - Госпожа Далиана, расскажите, что ожидается от женщины в положении и затем, в течение последующих трёх лет. Например, как часто надо посещать виталистов. Насколько я вольна в своих перемещениях и занятиях. Могу ли я учиться, работать, путешествовать? С оглядкой, конечно, на здоровье и безопасность будущего ребенка. Я вряд ли смогу сидеть на месте, по крайней мере пока мне это будет позволять организм. Но я не хочу случайно ещё что-то нарушить, сделать что-то, что бросит тень на меня, моего сына или на Ваш род. Ну или что-то, что будет очень неприятно членам Вашей семьи.
- Во время беременности и в первые три года жизни ребёнка закладываются основы его мировоззрения, ценностей, отношения к окружающей реальности... - тихо проговорила Далиана немного нараспев. - Поэтому от будущей матери требуется в первую очередь быть спокойной и счастливой, любить своего ребёнка, чтобы у него закладывалось ощущение того, что мать - самое дорогое, близкое, понимающее и верное ему существо. Впоследствии на этом фундаменте - любви к матери и семье - будет строиться и его любовь к Родине, и система "свой-чужой", в которой все люди будут своими, будут в его мировоззрении членами единой семьи. Которую олицетворяет Империя. Солейка чуть помолчала. - Вам не нужно посещать виталистов. Полагаю, Вы находитесь под наблюдением Имперской разведки, а иного наблюдения и не требуется - они не допустят, чтобы с сыном господина Эрриласа случилось что-либо плохое. Поэтому Вы можете без сомнений заниматься делами. Если сложится ситуация риска для малыша - Вас незамедлительно предупредят об этом. ...Вы спрашиваете, что может быть неприятно нашей семье и что может бросить на Вас тень... - Далиана улыбнулась. - Эти вопросы, госпожа Татьяна, касаются того, что мы постигаем в течение многих лет, под очень глубоким и всесторонним воспитанием. И я не смогу дать Вам краткие и ёмкие ответы на эти вопросы, я ещё слишком мало живу на свете и слишком мало успела подумать и осознать. Я пока больше чувствую, нежели осознаю. Но Вы всегда можете советоваться со мной и с госпожой Лайсанэс о любых смущающих Вас конкретных обстоятельствах. Выдержки из личного дела ЧИМЗ-065 Подготовлено для легата XVI Разведывательного Легиона Ундитара Зверобоя алатом Иллардисом 10069 год- Серьёзно?! Так это что получается, по своей воле никто иномирца не полюбит? Или, стой-стой, если иномирец влюбится в кого-то, то у этого "кого-то" будто бы не останется и шанса? Так? И сопротивляться этому невозможно? - спрашивая, Аврора подспудно думала о своём мужчине. Она что, его приворожила, получается? Ну нееет, it`s too much, как говорится. Лучше в эту сторону не думать... - А что мы всё мои вопросы разбираем. Спроси и меня что-нибудь. Что тебе хочется знать об иномирцах или обо мне? - Крейсер тоже свесила ноги, очень уж соблазн был велик вот так встретить утро. Да, Аврора, не так ты представляла себе этот визит, ой не так. - А можно полюбить по своей воле? - в свою очередь удивилась Айлеро, опять слегка разведя руками с растопыренными пальцами. - Понимаешь, этого же никто не наблюдал... Это просто гипотеза... Есть вот такое предположение про иномирцев, вот и всё. И тут... даже если это правильное предположение - всё равно ещё очень-очень много непонятного. Есть люди, которые страдают из-за любви к иномирцу много лет, но при этом люди очень большой и сильной воли. Например... тот же Дарв-Проповедник... - совсем тихо проговорила маленькая священница, - или алат Эррил Ворон... Себя Айлеро к "людям большой и сильной воли" не относила, поэтому приводить в пример не стала. Она повернула голову и внимательно посмотрела на собеседницу. - У тебя... В тебя уже тоже кто-то влюбился? У неё сильно и часто забилось сердце. Прямо-таки затрепыхало. Неужели уже есть очередная жертва? А рядом с ней - сидит источник чьих-то страданий, даже и не подозревавший о том, насколько он могущественен и опасен. Айлеро внимательно вглядывалась в подвижное, живое лицо иномирки, стараясь не пропустить ни одной эмоции.
Вглядываясь в многочисленные огоньки костров, Аврора думала над словами Айлеро. - Хороший вопрос. По своей воле - думаю, нет. Почти уверена, что нет. Это даже контролировать невозможно. Ходишь, как дурак, улыбаешься. Или плачешь. Скорее, я неправильно подобрала слова: это вот магнетическое влияние иномирца звучит как отсутствие выбора для здешнего человека. Один мой друг, Макс, говорил, что вокруг меня все мужики в штабеля укладываются, но у нас это, скорее, звучит как повышенное внимание, на которое если девушка не ответила, то и ладно. Страдать никто не станет. А для здешнего мира это чуть ли не как массовая трагедия звучит, и мне немного не по себе. Потому что цели уложить мужиков в штабеля у меня нет. У меня всегда были иные планы на жизнь. И, отвечая на твой второй вопрос, - прозрачный взгляд её сделался грустным, но не печальным, а скорее светлым, задумчивым, нездешним каким-то. - Я влюбилась, - Аврора посмотрела на Айлеро, как-то разом понимая, почему именно она спрашивает. Вот тебе и исповедь у священницы. - И я даже не знаю, увижу ли его снова. Знаю только, что буду ждать, сколько понадобится, - лицо Авроры просветлело, и улыбка затаилась в уголках губ и глазах, а пальцы наконец расслабились, спокойно лежали на коленях.
- Это всё очень... очень непонятно... Я имею в виду отсутствие выбора... Ведь даже если и не иномирец - всё равно... м-м... всё равно это не то чтобы прям выбор. Хотя некие критерии, конечно, есть... Да и в иномирцев - не то чтобы все подряд влюбляются. Нет. Она вздохнула, чувствуя, что загадочная эта стена так и останется загадочной стеной; ничего они тут сейчас не поймут. Но тут слова гостьи её чуть ли не подкинули. - Ты влюбилась? В иномирца?! М-м... то есть, я хотела сказать, в своего земляка? То есть, не для тебя "иномирца", а для нас... Ну, в смысле, не в лиэнца? Она вдруг сообразила, что все они для пришельцев - тоже иномирцы. А вдруг на гостей с Земли лиэнцы оказывают такое же действие, как и иномирцы на местных?.. Да и ведь есть ещё полуиномирцы - лиэнцы с иномирскими возможностями... вообще лютая сила... Айлеро с силой потёрла виски и глаза, чувствуя, что как-то совсем запутывается. Она хотела спросить, почему неизвестно, увидит ли Аврора своего избранника, но удержалась, испугавшись, что всё равно сейчас, под грузом всего произошедшего, да ещё и после многих часов без сна - не сможет реагировать адекватно рассказанному и у Авроры сложится ощущение, что она рассказывает в пустоту. - А какие у тебя были планы на жизнь? - серьёзно спросила Айлеро вместо этого.
- Да в лиэнца же, не в иномирца, - приподняв одну бровь, Аврора с недоумением следила за реакцией священницы. - А чего ты дёргаешься так? Думаешь, я его несчастным сделаю и брошу? Я понимаю, что статистика, возможно, именно такая, но разве положительных примеров отношений тут не было? Вообще? - помня рассказ Бри об Артёме и Денисе, она, скорее, провоцировала Айлеро на подумать, нежели проявляла любопытство. - Нет, нет, давай разберёмся, раз уж начали: иномирец обладает притягательностью, которой осознанно или неосознанно как магнит привязывает лиэнца к себе. Это просто случается, так? ...Какие планы? А теперь не всё ли равно? Теперь у меня новые планы: мир ваш узнать, магии научиться, если получится, и в армию пойти. Штабеля в эти планы не входят, - развела руками Аврора, широко улыбаясь.
Айлеро пожала плечами и надолго замолчала. Ей было непонятно, зачем предлагать спрашивать, чтобы потом ответить на заданный вопрос "не всё ли равно". Непонятно, почему на её вопрос, влюбился ли кто-то в её гостью, она услышала только то, что сама гостья в кого-то влюбилась... И эти два подряд невзятых ею барьера отбили у неё охоту интересоваться чем-нибудь ещё. Правой рукой она по очереди стискивала по одному пальцу левой, потом меняла руки и, глядя на окружающий постепенно предрассветно сереющий пейзаж, вспоминала, как в этих самых апартаментах ждала-ждала-ждала когда-то, но так и не дождалась. Тогда внизу громыхала древлянская свадьба, и она должна была быть там же, со своими людьми из вверенной её заботам станицы, эвакуированной сюда... А она сидела тут, в темноте и тишине и ждала человека, которого не понимала и, видимо, никогда не сможет понять. - Это всё - просто предположения... - медленно проговорила она наконец, скользя рассеянным взглядом по очертаниям равелинов вдали. - Никто не видел этой притягательности.
- Айлеро, - серьёзно произнесла Крейсер, вынимая ноги из окна и разворачиваясь к священнице, - я очень тебя прошу, давай говорить словами через рот? Я постоянно вижу и чувствую, как меняются эмоции окружающих меня людей, но не понимаю, с чем это связано. Поэтому у меня постоянно такое чувство, что я что-то не так говорю. Я уже поняла, что не приживусь тут на сто процентов, но это очень облегчит понимание: мне - лиэнцев, тебе - иномирцев. Возможно. Поделись со мной своим видением: как адаптироваться иномирке в Лиэне? Это вообще возможно? - усмехнулась она, снова глядя вниз, на палатки и костры.
- Словами всего не расскажешь... - мрачно отозвалась бывшая священница. - Есть ментализм, есть социализм... пользуйся ими. Почти никто не закрывается. Только разведчики и ещё некоторые армейцы... и ещё кто-нибудь, кому нельзя разглашать опасные вещи. Остальные все открыты - и ты можешь видеть, что они думают и чувствуют. Ты ведь, кажется, говорила, что не боишься менталистов. Значит, тебе будет просто. Она снова пожала плечами. - Да, эмоции людей меняются... Но это не значит ведь, что ты говоришь что-то "не так". Как это "не так"?.. Не так, чтобы всем нравиться? Не так, чтобы при разговоре с тобой не менялись чувства тех, с кем ты говоришь? Не так, как от тебя ждут? Но это невозможно... невозможно говорить только то, что понравится, и только то, что ждут. Да и не нужно! Зачем?! Да и ждут-то все разного. Говори, как считаешь нужным. Не надо ни под кого подстраиваться. Ну и пусть ты говоришь что-то не так, как ожидали от тебя. Так и надо. Быть собой. Выдержки из личного дела ЧИМЗ-004 Подготовлено для легата XVI Разведывательного Легиона Ундитара Зверобоя алатом Иллардисом 10069 годВысокий лингу, покрытый короткой, плотной и гладкой, бежевой шерстью, подошёл к людям, посматривая на всех бойкими, весёлыми сплошь чёрными глазами. - Привет участникам соревнований! - бодро провозгласил он. - Позвольте отрекомендоваться - Вольт Барнграв. Дипломатический корпус Лингу в Великой Восточной Империи. Господин Артём, "ОЛЬГА" Ваша - очень крута. Надеюсь, мы тут собрались, чтобы полюбоваться на Ваш корабль, а не на этот жалкий осколок более развитой цивилизации, который вы по недоразумению с собой прихватили?
- Отнюдь, - усмехнулся Дайн. - Осколок - по предварительным данным - очень стремится присоединиться к тому, от чего он откололся. То есть к более развитой цивилизации. Так что ваша задача, господин Вольт, в первую очередь: блокировать его портацию к хозяевам, если таковая вдруг заработает, и во вторую очередь - по возможности продлить наше взаимное удовольствие по знакомству с этим самым осколком.
- Понял, - кивнул Вольт, слушая Дайна и попутно пожимая руки остальным новым знакомым. - А сейчас сколько у нас предположительно времени?
- Часов семь-восемь.
Барнграв понимающе и с энтузиазмом кивнул.
- Господин Вольт, рад Вас видеть. Лас и Барнграв пожали друг другу руки и обнялись.
- А Вы-то каким местом здесь, господин Ворон? Учитывая Вашу желторотость и головокружительную (во всех смыслах этого слова) карьеру, могу предположить за Вами разве что обязанности проверяющего крепость узлов на стропах. - Вольт мотнул головой в сторону канатов, на которых был подвешен эпоксидный блок.
- Самым что ни есть основательным, господин пегас. - Эррилас коротко поклонился. - Благодарю за высокую оценку моего скромного опыта. Именно в результате моего карьерного взлёта меня и привезли сюда в качестве расходного материала для испытаний обнаруженного тактического оружия вероятного противника.
Спешившись и встретившись с "местными", первым делом Артём хмыкнул: - Ага, не страшны дурные вести, мы в ответ бежим на месте! В выигрыше даже начинающий! Ведь правда можно просто "Вольт"? - Артём не менее бодро попережал все предложенные конечности. - А то дальше так и тянет добавить "метр". А что это вы с пустыми руками, мы вононо сколько всего притащили, а у вас тут грусть и печаль, на "Ольгу" за коньяком бегать... И таки нет, любоваться на корабль мы бы где-нибудь ещё бы собрались, а то у меня с этими местами плохие ассоциации. - Алат попутно обвёл взглядом сопутствующий горький катаклизм, пытаясь усмотреть в нём хоть что-то положительное.
- Нужно, Артём. Нужно просто "Вольт". Я и сам не очень-то уверенно помню, что там дальше, за "Вольтом". Хотя против "мэтра" я тоже ничего не имею, - рассмеялся пегас. - Дык и мы вононо сколько притащили! - деланно удивился он в ответ на упрёк иномирца и с жаждой справедливости во взоре обвёл рукой троих степенно приближающихся от "Ольги" единорогов.
- Ладно, вернёмся к нашим баранам, с чего начнём? Сразу отпустим её и кинем в неё Ласом? Или пусть пока помучается? - Артём попутно попросил "Ольгу" отойти на условно безопасное расстояние, возможно предварительно загнав к ней гонца за выпивкой и закуской. Хотя это могло и подождать, дело всё же было серьёзным. - Отползём метров на пятьдесят-семьдесят от неё, и можно, наверное, с уборки пыли начать? Хорошо бы вообще её с пылью разделить, хотя, с другой стороны, они ведь только относительно вместе, так что, может, и не надо...
- Я развитие личинок из пыли по типу лардовских имел в виду, - пояснил Тиндан, тоже обнимаясь с Вольтом, с которым они успели когда-то вместе поработать как раз в том самом Ларде. - А от мощности маг-воздействия - думаю, да, зависит, если за мощность маг-воздействия брать отношение энтропии к энтальпии при данном маг-воздействии.
- Получается, по сути, всё тот же хаос для трансформации, - задумчиво подытожил Дайн и вдруг в злом энтузиазме хлопнул себя по колену: - Так всё просто на самом деле... а нам целое появление иномирцев потребовалось, чтобы понять это. - А сколько их ещё бессмысленно перерезали... - саркастически заметил Вольт, поглядывая попеременно на братьев Щук. - Думаю, лучше оставить её в эпоксидке... Ворона - рядом, с теми мечами, которые проверяем в первую очередь. И убираем пыль. И смотрим, что будет. Пыль убираем механически? Термически? Химически? Исторически?
- Пыли много. Хватит на все варианты, - коротко отозвался Дис.
Вольт покорно и выраженно кивнул.
Вообще в свете таких откровений можно было бы и расходиться, что там та паршивая гравма, цирк с конями, не более, но всё же Артём решил продолжать: - Вас понял, Вольт метр. - Артём скептически взглянул на тройку рогатых. - Они хоть весёлые, ну хотя бы когда выпьют? - Артём тут же попытался припомнить, удавалось ли ему напоить единорога. - Ну да, пыль по всякому, только не сразу, чтобы зверушка от радости не объелась, но так-то да, давайте пробовать. - Сознание Артёма плотно зацепилось за мысль об энтропии и как-то никак не желало отцепляться для решения более насущных задач.
Порывшись в памяти, Артём пришёл к выводу, что напоить единорога ему пока не удавалось. Единственный пьяный адафэрни, которого он наблюдал, был Лэн, но и тот - как известно - был единорогом только наполовину.
Вольт с энтузиазмом хохотнул, оценивающе рассматривая подошедших и молча здоровающихся дарлиэнцев. - Это ж существа творения, - неунывающе напомнил он. - Стало быть, при возникновении потребности в весёлых, пьяных единорогах - получим оных по первому требованию. Так что, Артём, ещё померяемся, кто из нас больше притащил.
- Вот я ещё только с жеребцами не мерялся! - парировал алат.
Дис ввёл дарлиэнцев в курс дела и предстоящих планов.
Все, кроме Ласа, отошли, и Дайн аккуратно принялся убирать эпоксидку. Гравма частично вырвалась, и Лас рубанул её сразу по двум конечностям и мечом Дайна, то есть обычным имперским клинком, и своим, сделанным в лаборатории Эдар-э-Виала. Конечность, отсечённая мечом Дайна, вывернулась прямо на лету в новую многоножку. Кусок, отсечённый дарлиэнским клинком, "пережевался" хаосом в безобидный материал, как и пыль до этого. Лас отскочил, собираясь теперь рубануть своим мечом по новой - мелкой - многоножке, которая, правда, ещё даже не успела шмякнуться.
Эксперименты с мечами были весьма информативны, но и весьма расстраивали. Артём внимательно следил за происходящим, опираясь на меч и поглаживая левой рукой бороду, дело было дрянь. Да и ещё не очень-то получалось абстрагироваться от того, что внезапно у меча Ласа оказались те же свойства, что и у его собственного. - Так, тормозните малость. Лас, не уничтожай её, давайте артефактную магию, пусть огонь, у нас же есть? С мечами и так уже всё ясно, хотя мой ещё надо проверить, успеем же, артефакт под рукой? Или давайте магией, только не я, и не Дис. Кто-то из вас, давайте. Лас, отвали-ка оттуда подальше, а то может бахнуть, - от волнения алат уже топтался на месте, то и дело порываясь начать бродить туда-сюда, чем и занялся. Как ни крути, а думать так было удобнее, но почему-то думалось пока плохо.
|