Доктор Дерек Редхилл поднял тяжелый взгляд на лысого татуированного типа с костью в носу, который пришел с рекомендациями по линии ДемХуман. Третий за два дня. Что выкинет этот?
- Позавчера один хирург поставил себе нейролинк без наркоза, перепугав весь персонал. Вы ничего такого не выкините?
- Моя знать. Наша пришла работать вместе. Моя присмотреть за страшный доктор.
Редхил только молча пару раз хватанул ртом воздух.
- Присматривать за страшным доктором? Скажите, я что, разозлил кого-то в Деми Хуман? Наши с миссис Малкович-Пейл интересы никогда не пересекались, почему она...
- Наша просто хотеть получить удовольствие от работа и заработать бабла.
- Раз ДХ вас прислали, пусть сами и расхлёбывают. К пациентам я вас близко не подпущу, идите в исследовательский отдел.
- Моя согласный. Моя позвать страшный доктор.
- Нет! Оба идите в исследовательский отдел!
Сержанту Ингриджу, слетевшему сюда стараниями капитана Гилли через пару ступеней карьерной лестницы после той истории с раннерами в лаборатории Эксельсиора, пришло короткое сообщение: "Гостя проводить к доку монорельса. Редхилл". Раннер, о котором шла речь, ожидал на входе, запакованный в серую скорлупку гражданской защиты, лишь лицо было открыто - бесчувственное, отрешенное и какое-то серое. Он, похоже, не спал уже больше суток. Ингридж позвал гостя следовать за собой, тот пошёл, не изменившись в лице, лишь смотря куда-то сквозь проводника, будто пытаясь разглядеть что-то в двух тысячах ярдов. Неподалеку от посадочной площадок ховеркрафтов, ни на минуту не затихавшей последние несколько дней, Ингридж встретил второго раннера, настоящего такого татуированного дикаря с костью в носу. Сержант перестал что-либо понимать: почему этого клоуна впустили, а цивильного (пусть и жутковатого) второго остановили на входе? Зачем доктор Редхилл сказал не пускать его, когда была постоянная нужда в рабочих руках? И на кой чёрт дикарю кость в носу? Он вообще был не очень-то в курсе, что тут происходило, он только вчера вернулся с боевого выхода в Руины.
Около посадочных площадок раннеров встретил их сегодняшний работодатель: благообразный старик с венцом белых, как снег, волос вокруг головы, небольшой белой бородкой и пронзительными зелеными глазами, слегка горбящийся, и в белом халате, собранном из гражданской защиты, с небольшим синим силуэтом Витрувианского человека - символом ДемиХьюман - на левом рукаве. Дедушка был в веселом настроении, улыбаясь во весь рот.
- Здравствуйте-здравствуйте, - радушно поприветствовал он пришедших густым и совсем не старческим басом, - Вы, так полагаю, наша независимая группа. Фабиус и Имым?
- Моя звать Ым-Ым, - ответил дикарь, - имя защищать злобный духи, моя имя сильный, защищать небесный духи. А ваша работать неудобно, небольшой смещение позвонка s2?
Улыбка на лице старичка чуть потускнела, он посмотрел куда-то вдаль, явно сверяясь с записями, проецируемыми через нейролинк.
- Кажется, вы правы... Ым-Ым. Вы явно привыкли работать во внешних кольцах, там нет доступа к базам данных, и они вынуждены каждый раз проводить экспресс тестирование. Здесь такой нужды нет, у вас прекрасные рекомендации... правда, с пометкой "не оставлять без присмотра". Не скажите, почему?
- Это из-за моя. Один пациент жаловаться на колоноскопия рукой. Моя не иметь время, он засунуть в анус ящерица, она была живой и могла прогрызть прямую кишку.
- Или из-за меня, - ровно-бесцветным голосом проговорил Фабиус, - Я ставил себе нейролинк без наркоза в качестве эксперимента. Считают, что я могу проделать что-то подобное с пациентами. Они правы, я могу.
- А, вы, молодой человек. Микки хорошо отзывалась о вашей совместной работе вчера, - при упоминании Микки Фабиус едва заметно сморщился, - У меня есть работа как раз для вас. Вы будете стоять на контроле потока беженцев из Руин. Вашей группе за следующие двенадцать часов надо будет обработать... - старик провёл быстрые ментальные вычисления, - сто двадцать пять человек. Вам будут выданы два препарата. 25 человек вы поместите в карантинный блок без изменений, они будут контрольной группой. Следующим двадцати пяти вы введете препарат А, это токсин, которым оперируют вражеские агенты. Их изолировать от остальных, документировать все изменения в их состоянии на протяжении первых трех часов, по их истечению они скорее всего все погибнут. Следующим двадцати пяти - препарат А, потом препарат Б. Следующим - только препарат Б. За ними тоже наблюдать. Всех мертвых вскрыть, сделать анализы, потом сжечь. У нас есть пятнадцать минут до поступления первой волны. У вас есть вопросы?
- Моя есть вопрос, что делать люди, которые не достичь летальный исход?
- Разумеется, не сжигать. Их судьба уже не ваша забота, если, конечно, вы не придёте работать завтра.
- Моя ещё вопрос. Почему ваша доверять независимый группа важный исследование.
- Ответ содержится в самом вопросе. Иногда свежий незашоренный взгляд очень важен. Особенно от медиков, привыкших иметь дело, к-хм, с рискованной работой.
- Моя больше нет вопросы
Фабиус только кивнул. У него не было вопросов, разве что те, ответ на который знал он сам. Есть ли лимит по выжившим? Нет, завтра оставшихся будут обрабатывать ещё. Будет ли контроль за нами? Да, будет. Почему только сто двадцать пять? Потому что кроме вас таких умных ещё групп десять. А большая часть, скорее всего, пойдёт сразу в карантин. Старик ушёл неожиданно легким шагом, в его походке совершенно не чувствовался возраст, и вернулся, чтобы проводить их на их рабочее место, бросив только "Всё готово, пойдёмте, я вам всё покажу".
Их рабочее место начиналось с большой, но при этом довольно уютной приемной спокойного персикового цвета (там даже была отдельная душевая!), идущей в небольшое помещение для врачебного осмотра, стерильно-белое и аскетично обставленное: рабочий стол из белого матового металла с небольшой сенсорной панелью, два стула, кушетка и универсальный био-монитор. Вторая дверь, напротив первой, вела в намного менее отделанный и более мрачный коридор с пятью ответвлениями. Четыре двери открывались в "комнаты для ожидания", размеченные как 0, А, АВ и В. Наверное, можно было подумать, что людей распределяют по группам крови. Пятая и последняя, - морг на пятнадцать холодильников, несколько разнокалибарных биоанализаторов и стол с робо-хирургом, убиравшийся прямо в миниатюрную камеру термообработки. Явно рабочее помещение для того, кто будет документировать результаты неудачных опытов. В столе медицинского крыла нашлись автоинъекторы и большие коробки ампул, озаглавленные только А и В. Старик, кивнув и сказав лишь "Осваивайтесь, когда будете готовы, просто нажмите на сенсорную панель на столе, камеры в боксах подведены туда же". Фабиус предпочел сразу же уединиться в морге и через полминуты радировал шаману на частоте банды: "У меня всё готово".
Приготовления шамана же заключались в том, что он, издав гортанный рёв, просеменил три раза вокруг стола, широко расставив ноги и хлопая себя по ляжкам. Затем спокойно разложил на столе препараты, задумчиво потыкал пальцами в монитор, оставляя на нём отпечатки пальцев. Спохватившись, вымыл руки и облачился в лабораторный халат и перчатки.
- Охотники секьюфорс отобрать мой крысбургер. Говорить, чужеродный органика нельзя. Если нельзя чужеродный органика, надо было дать нам клизма и отправить дефекакать. А то у моя начаться метеоризм от пластиковые сосиски. Если МГ разрешить крысбургеры, моя нравиться мг.
Шаман ещё несколько минут молчал в эфире, потом выдал.
- Моя готов работа. Наша придётся пиздеть люди. Моя жалко люди, они не виноват. Наверное, подсознательная реакция сочувствия по признаку происхождения. Фабиус. Рассказать, почему твоя пиздеть?
- Я никому врать не буду, ко мне они попадут уже мертвые, - равнодушно бросил Фабиус в эфир, - Да и живые, если ко мне попадут, не в состоянии будут говорить. А ты всё ещё сочувствуешь пациентам? Ты вроде уже давным-давно медик, должно было пройти.
- Моя не про пациенты. Моя про моя, - ответил шаман, не обратив внимание на вопрос про сочувствие, - Твоя сказать, что твоя благодарить торчок в боевой угар. Моя видеть трупы, твоя стрелять в болевой точки. Твоя пытать секьюфорс, пока моя косорылить. Твоя кайфует от боли. Моя не возражать, но моя не нравица, твоя пиздеть соплеменник.
- А, ты про это, - хирург замялся на десяток секунд, слово не зная, что сказать, - Тогда я это сказал просто потому, что не думал, что смогу быстро объяснить, что это не просто кайф, боль была моим _смыслом_. Я тебя тогда не знал и не думал, что ты поймёшь. Это... хм. Боль, если переводить на твои понятия, мой дух-хранитель. Я... - последовала пауза, словно он снова пытался подобрать слова, - служил ей. До недавнего времени. Сейчас... Сейчас всё стало сложнее. То, что творится сейчас, я не то что тебе, себе не смогу объяснить.
- Дух боль плохой дух. Мой бывший племя перестать ему поклоняца, - ответил шаман, погрузившись в молчание.
На этот молчал он по крайней мере пол часа, разве что тишина прерывалась явно не обращенными к Фабиусу фразами "Твоя не бояца, это не больно. Твоя ждать. Проходить в комната". Наконец, в радио раздалось уже явно персонифицированное обращение.
- Пид ля! Моя опять забыть отключить говорилка. Моя сочувствовать пациенты. Но это не мешать моя быть доктор. Или пытать. Моя не получать удовольствие от пытка, но моя хорошо пытать. Моя делать инъекций в таламус... Моя не о том. Моя сочувствовать пациенты, но моя не мешай это быть медик. Моя дикарь, но это не мешай мне быть доктор медицинских наук. А твоя склонность не мешать твоя быть доктор? Твоя не делать больно, когда в этом нет необходимость?
- Я никогда не причинял боль, когда пациент её бы не выдержал. Или когда пациент и так страдает. Ну и... - в эфире опять повисла тишина, - я никогда не причинял боль, когда не видел в этом необходимости. Вопрос лишь в том, что речь идёт обо _мне_.
В эфире раздался горький смешок, в котором было больше грусти, чем радости. Фабиус осознал, что до вчерашнего дня он бы просто ответил "нет".
- Моя понял. Ваша подставить рука, закрыть глаза и считать до десять. Моя устраивать. У каждый свои злой духи в голова.
Шаман опять замолчал минут на десять, затем радио снова ожило.
- Моя интересный. Почему твоя стать ранир? Моя слышать о твой долги, но твоя не бояца боль, значит, твоя не бояца смерть.
- Ты сам назвал причину, Ым-Ым. Я не боюсь боли и смерти, я не жалею людей. И я не вижу иной роли для себя в сегодняшнем обществе, я не принимаю его образ существования. А почему ты в этом бизнесе? Ты жалеешь людей. Ты... чёрт меня побери, ты чище, чем эта помойная яма.
- Моя? Моя просто быть скучный. Или рациональный. Тот кто добица высот всегда рисковать. Ым-Ым жить в Патруль, в патруль не быть риск.
Шаман на секунду задумался, затем продолжил.
- Даже сейчас там никакой риск. Остался в Патруль - стал корм. Моя не хотеть жить в патруль, потому что моя доктор медицинских наук. Моя хотеть применять мой знания, а не вытирать нагноения за плохо приживлёнными боевыми процессорами для солдатни. Моя хотеть во внутренний кольца, во внутренний кольца пускать Азиз. Азиз нет, но моя не бросить племя, моя нравица племя. Моя нада пять минут...
Минуты через три радио снова заговорило.
- Фабиус, твоя интересный. Слушать. Твоя повторить.
- Так я и говорю, доктор, из-за этих долбаных раннеров всё, - раздался явно не принадлежавший шаману голос, - они наш склад ломанули, а пидоры из Секьюрфорс на нас всё спихнули. Нет, ну вы подумайте! Дрочишься ты на полигоне, гранаты кидаешь, стрелять учишься, рукопашку, там, первую помощь. Чтоб универсальным солдатом быть. А потом приходит какой-нибудь раннер - специалист по пинанию правой ногой в левое ухо. И что? И вырубает тебя пинком правой ноги в левое ухо. За ним идёт специалист по метанию ножей в правый глаз и твоего напарника, отличника курса, первого ствола роты к праотцам отправляет. А ты и сделать ничего не можешь, потому что ты не учился десять лет блокировать именно такой удар правой ногой в левое ухо. А самое поганое знаете что? Лично одного подстрелил... Лично! И что? Его свои утащили. А другой с Джексоном в клинч вцепился. И что? Секьюр, пидор, обоих плазмой накрыл. И? Раннера свои вытащили. А Джексон так и догорел в своём собственном бронике. Как так, доктор? Это же мы хорошие парни. А? А тут вообще после этого пиздеца...
- Твоя идти в комната. Фабиус, твоя слышать? Это ещё один часть ответ, почему моя здесь. Раниры настоящий племя, корпораты нет. И... моя не настолько жалеть люди, чтобы не вколоть бывший солдат препапат. Но это объясняй просто. У моя шизофрения.
В эфире послышался вздох
- Уж не знаю, радоваться за тебя, что ты знаешь свой диагноз, или печалиться. Сколько там у тебя по группам, кстати?
- Двадцать пять, двадцать пять, двадцать три, ноль. Моя надо ещё полторы минута. Плюс допуск на тупка люди. Три минута.
Фабиус присвистнул
- Эффективно работаешь. Доделай группу и глянь, что там в А? Нет ещё моих клиентов?
Следующие две минуты из радио доносилось: "Ай!", "Бля!", "Доктор, твою мать!", "Больно!" голосами разных полов и возрастов, затем голос шамана произнёс "Ваша ждать комната B" и только потом ответил Фабиусу:
- Твоя клиенты нет, но... моя думай, скоро будь.
Тут же одновременно из радио и из-за стенки донёсся смачный стук чего-то мягкого в стекло.
- Двадцать проценты группа А иметь мелкие красные высыпания с чёткими краями в районе щек и шеи. Шестьдесят проценты группа А иметь зуд в затылочной части голова... И четыре процента иметь эпилептический судороги, агрессивное поведение... И жрать другие четыре процента. Моя думать это неправильный пациент, моя сообщить доктор.
- Нет, - твердо проговорил Фабиус, - не сейчас. Дай им время. Смысл группы А как раз в этом. Минуту ещё посмотри, как будет развиваться события потом сообщай доктору. Или сразу секьюрам, там как пойдёт.
- Выборка довольно невелика, чтобы понять, является ли этот случай флуктуацией, либо стабильной четырёхпроцентной тенденцией, - ответил шаман, - Но твоя прав, можно подождать. У наша есть запасной пациенты. Моя только опасаться, что он мочь нарушить опыт. Пациенты одиночка надо.
"Выпустите нас!!!" - донесся из радио истерический женский визг, затем шаман, по видимому, убавил звук динамиков.
- Моя нельзя, но ваша держаться там. Фабиус, моя не мочь оценить визуально, есть ли у кого зуд, они не чесаться, а сбиться в куча и орать. Ещё у трое начался vomitus, но моя не знать, препарат это или нервный почва. Если психованый пациент жрать ещё один, моя сообщить охотники секьюфорс.
- Понял тебя. Я зайду вместе с ними, соберу анализы, я в гермокостюме, мне можно. Надеюсь, они не с огнеметами туда вломятся, иначе вся группа А в утиль.
- Секьюфорс не нада. Другой пациент его вырубить. Наша ждать.
Судя по звукам, шаман улёгся прямо на пол и затих, только изредка сообшая:
- Пожратый пациент летальный исход от кровопотеря.
- Они всё ещё не чесаться, а орать и стучать в стекло.
- Vomitus у половины, у трети сыпь на видимой часть тела, у двое образуются струпья с сукровицей. Моя думать, психологический эффект влиять на показания.
- Сильнейший эпилептический судороги. Разорван позвоночный столб.
- Кажется, начаться обезвоживание. Моя бы дать им доступ к вода, эксперимент не повторять условий руины.
- Vomitus у двадцать. Четверо летальный исход. Агрессивный пациент летальный исход от перелом основания черепа.
- Все лежать почти без движение.
Через два часа сорок девять минут после начала эксперимента, шаман сказал:
- Фабиус, группа A твой пациенты. Нет, ещё один... А, нет, это агония. Группа один твой пациенты.
- Ангел Смерти на подлете, - сухо пошутил Фабиус, активируя в комнате А дронов-носильщиков, а заодно и автоматизированные турели - Так, их двадцать пять, время смерти... Хм... От пяти минут до двух часов. Двадцать пять вскрытий, плюс анализы... Мне нужно будет около полутора часов
Полтора часа автоматической работы. По четыре минуты на тело. Сделать фотографию лица, вскрыть, двумя движениями извлечь органокомплекс, описать его - дело двух минут, вскрыть череп и положить мозг рядом с органами, потом ещё около минуты на анализы: робот-хирург режет внутренности на мелкие кусочки, а хирургу живому остаётся загрузить в анализатор образцы из разных органов, и нажать кнопку, чтобы очистить рабочее пространство огнем. Повторить. И снова. И снова. И снова. Система распределит данные по пронумерованным архивам в недрах корпоративной сети. Действительно, кому были интересны имена этих двадцати пяти подопытных крыс в человечьем облике? Фотография, анализы и номер. Всё, что корпорации требовалось знать о группе А.
Фабиуса где-то в глубине души даже оскорбляло такое неуважение к жертвам. Но что поделать, художнику иногда приходится заниматься ремесленной работой, особенно если за неё так хорошо платят.
Шаман прилежно молчал отведённое время, потом задал вопрос.
- Что с агрессивный пациент? Что-то интересный? Остальной группы пока без изменения.
-Ткани насыщены кровью, судя по всему, перед смертью было повышенное давление, разрывы мускулов по телу, повышенные уровни адреналина, кортиколиберина и вазопрессина. Также в крови есть вещества, подавляющие работу лобных долей. Есть изменения в гипоталамусе, гипофизе, почках и печени, впрочем, как и у остальных, у него просто сильнее выражены, - равнодушно констатировал Фабиус, - кажется, остальные тоже бы сошли с ума, если бы не умерли раньше.
- Хм... Группа АВ начать действовать странный... они говорить. Кажется, лёгкая эйфория... расширенный зрачки. Эй, ваша мочь умереть!
- Доктор, прикинь, у нас всех руки кожей покрыты! - раздался из радио воодушевлённый голос одного из подопытных, - и мы не умрём, а только прекратим существование, это же СО-ВЕР-ШЕН-НО разные вещи!
- Симптом похоже на действие лёгких возбуждающих веществ типа MDMA. Группа В без изменения. Теперь наша ждать.
Меньше чем через минуту шаман снова подал голос:
- Фабиус, моя иногда жрать дух Тоска. Моя уметь гораздо лучше, чем тыкать пациенты иголка. Наша племя отличный врачи и хирурги. Наша мочь делать большой большой операция. Или исследовать результаты опытов, вместо собирать данный. Твоя согласный?
- Нам этого не запрещали, - ответил Фабиус, - Можешь посмотреть результаты. Они все на машине у меня в морге. А оперировать пока некого. Да и тела я уже уничтожил, как от нас того требовали.
Ым-Ым ничего не ответил, радио замолчало. Минут через пять в коридоре послышались шаги. Шаман зашел в морг с двумя пластиковыми контейнерами с пластиковыми же сосисками и витаминной водой. Один контейнер он протянул Фабиусу, другой, усевшись на пол, с треском распечатал и начал есть.
- Моя хотеть свой исследование, а не быть часть другое. Группа АВ раздеться и делать массовый коитус. Моя думай, препарат В хороший антидот, но плохой полевой антидот. Охотник, который хлапук другие охотник стань еда.
Шаман сжевал ещё две сосиски и вдруг спросил:
- Фабиус, если твоя выбор, быть в племя, или спокойный жизнь и работа здесь, что твоя выбрать?
Серая фигура протянула руку за сосиской, благодарно кивнула и расправила лицевой щиток. По выражению Фабиуса было видно, что он будто находится не здесь, он медленно и как-то машинально пережевывал сосиску, а глаза смотрели в точку где-то за головой шамана, будто на пару километров углубляясь в стену. Вопрос вернул его в реальность, но не полностью.
- Дорогой мой друг, я давно не задумывался над этим вопросом. Я уже когда-то жил спокойно. Это плохо закончилось. Вчера с утра я бы ответил, что я буду раннером до тех пор, пока могу, а потом найду способ, как умереть красиво. Но теперь я очень во многом сомневаюсь. Потому - вот тебе мой ответ. Я не знаю.
- Смерть не красиво. Закат далеко красиво. Обитель Живой Духи издалека красиво. Самка которую хлапук красиво. Танец под бубен красиво. Смерть не красиво.
Шаман допил воду и выбросил пластик в утилизатор.
- Динамика другие группа нет. Твоя сообщить доктор? Моя люди не всегда понимать, моя не понимать.
- Насчёт смерти - полтора тысячелетия евроазиатской культуры с тобой бы не согласились, - бросил Фабиус, подключаясь к больничной сети, чтобы передать сообщение. Полминуты он безмолвствовал. Затем кивнул и ответил шаману.
- Нужно собрать анализы у групп АВ и В, заодно пару у 0, занести в коммпьютер. По факту этого нам заплатят. Так что... Надевай халат, друг, пойдем разводить этот самый "хлапук". Не знаю, как ты, а я бы мечтал вернуться к банде.
- Моя не знать про полтора тысячелетия. Моя знать полтора десятка лет жизнь в Пустошь.
Распинывая обдолбанных членов группы АВ, словно сцепившихся в случке собак, шаман стал собирать анализы, вкалывая шприц, набирая кровь и прилепляя пластырь одним движением. Другие группы не доставляли столько хлопот, и вскоре медики закончили вводить последние данные.
- Моя нравится работать с твоя, - сказал шаман, когда коммуникаторы докторов пиликнули, возвещая о переводе гонорара, - но наша может больше. Твоя, моя и Морлок.