Тюрьма.
Эта история началась в настоящем аду для живой человеческой души - тюрьме. В 2018 году под влиянием частных корпораций, сэкономивших впоследствие миллиарды, преобладающая часть населения решила, что улучшать жизнь заключенным от лукавого; в телевизионных программах, в Интернете, на уличных плакатах - везде начали набирать популярность лозунги: «Хватит тратить наши налоги на убийц». Все забыли, что тюрьмы в первую очередь исправительные учреждения, а не метод наказания. Государство же пошло на встречу общественному мнению и у заключенных теперь был лишь один выбор в тюрьме: сломаться под пытками и царящим беззаконием, теряя остатки души и человечности. Страшно и сказать, сколько же потерянных личностей вмещало эта «исправительная колония», но одной из таких личностей была Кэтрин Браун. Лишь она получила настоящий шанс спасти себя и об этом мой рассказ.
Может ли помнить Кэтрин, как подписывала некую бумагу? Едва ли. С тех пор, как женщина оказалась в тюрьме, время, пространство и смысл ускользали от нее. Мисс Браун находилась в прострации, из которой её вытаскивали только кошмары и темнота. В один день ей в руки дали ручку и бумагу со словами о прилежном поведении и возможности освободиться из прутьев каменно-стального монстра, в случае, если она подпишет. «Выбрали почему-то конкретно тебя, так что ты или подпишешь, или я сгнию тебя в карцере, в темноте и сырости, без жратвы и с мочей вместо воды, а если ты посмеешь жить, то лишишься рано или поздно рассудка и перегрызешь собственные вены», - прошипел ей на ухо начальник тюрьмы, Кевин Руэл. Он был тот еще жестокий сукин сын, который продвигался властями и корпорациями, как флагман тюремных реформ. О нем говорили, что он жесткий, черствый человек, чьей задачей было дисциплинировать заключенных. На деле же он оказался жестоким мудаком, дисциплинирование которого заключалось в избиении и запугивании любого, ставшего у него на пути к деньгам, славе и рейтингу в списке самых выдающихся людей Государства. Если бы не его жадность, то эта бы история не началась, что наводит меня на мысль: ничего в мире не без смысла. Даже моральные уроды с их прогнившими принципами.
Но вернемся к истории. С тех пор, как Кэтрин посетил некий представитель независимых научных исследований, для которых им нужен был доблестный доброволец, подписавший бы бумагу о неразглашении и отказе от иска к последствиям, в тюрьме ничего не изменилось. Мужеубийца продолжала существовать в своей камере, о карцере же Руэл больше не упоминал, да они с тех пор и не встречались - у начальника тюрьмы всегда есть «дела». Но поменялось отношение заключенных к мисс Браун. Если раньше они по большей мере не обращали внимания на нее, то теперь, когда у нее появился шанс выйти так быстро на свободу, заключенные запомнили Кэт. И мало кто пожелал бы, чтобы его знала вся тюрьма. Так жизнь женщины продолжалась до 30 декабря. Рокового дня.
Человек, вошедший в исправительную колонию, разительно отличался от её уродливых обитателей. Он был ухожен, строго одет. Но особенно привлекали внимание очки. Маленькие, круглые, с зеркальной поверхностью. Любой, кто хотел бы увидеть глаза вошедшего, в ответ видел лишь свое отражение. Может и был в этом сакральный смысл, а может мистер купил их для красоты.
Он достал из нагрудного кармана платок и протер ладонь. Протянул её Кэтрин для рукопожатия. Краткого и такого же строго, как он сам.
- Доктор Рэймонд Лоял из «NewFuture Corporations». Вы подписывали бумагу, - уточнил он и протянул копии договора, текст которого тут же всплыл в памяти Кэти. «Обязуюсь», «отказываюсь», «вред здоровью» …
- Сегодня я забираю Вас из этого места. Пройдемте со мной, Вам еще нужно переодеться.
Он коснулся плеча Кэтрин, увлекая её за собой, пока в это время нарастал гул вокруг. Женщина была частью всего этого и заключенные не отдавали так просто своё. Они завидовали тому, что она выходит так быстро и так безболезненно. Как же они ненавидели её. Последними словами, которые Кэтрин услышала, были:
- Ты вернешься, а когда ты вернешься мы перережем твою гребанную глотку!
Лоял не обращал внимание на происходящее. По его виду трудно было сказать, какие чувства он испытывал от посещения такого заведения. И почему именно ученого прислали, а не мальчика на побегушках или юриста, как в прошлый раз. Его же видимое спокойствие среди толпы опасных элементов поднимало еще больше вопросов. Но даже если вопросы и были на лице Кэтрин, то Лоял, по всей видимости, не обращал на это внимания. Он предоставил Браун самой себе, чтобы она переоделась, и когда она вернулась, странная пара продолжила свой путь к выходу.
Увидев Руэла, доктор отвлекся от своих мыслей и, наклонившись к уху Кэтрин, сказал, что должен уладить некоторые вопросы с начальником тюрьму. Они были истинным противоположностями друг друга: хоть Кэтрин и не слышала их разговора, она видела экспрессивно размахивающего руками низкого тучного Руэла и спокойного и молчащего Лояла, который мог бы положить подбородок на лысый затылок тюремщика. Доктор только отрицательно качал головой, лишь в конце он что-то сказал, похлопав по плечу Руэла, и направился обратно к стоящей в одиночестве женщине. Тюремщик же выглядел опешившим.
- Вы, вероятно, хотите есть? - неожиданно спросил Лоял и, не дожидаясь реакции, ответил за Кэт, - Конечно хотите, в такой дыре нормальную еду Вам не дадут. У меня в машине есть пару бургеров и кола, но Вас покормят более плотной и здоровой пищей, как только доберемся на место.
У машины ждал личный водитель работников корпорации, скорее всего особо важных работников, который вежливо открыл дверь, впуская мисс Браун внутрь красивого черного Мерседеса, где её ждали горячий фастфуд и кола со льдом.
- Угощайтесь, мисс Браун. И позвольте задать вопрос. Согласно показаниям Ваших соседей, - Лоял смотрел в планшет на некие записи,- Вы часто просыпались с криком. Вас мучают кошмары?