Просмотр сообщения в игре «Бегство в Ямато»

— Хонда, брат, не слушай его, это же враг, - неубедительно протянул всадник. - Ты его уже зарубил.

— Тем более, зачем ему врать? Он же мертвец, - задумчиво сказал Хонда. Он пристально вглядывался в лицо своего собрата по оружию.

Напряжение между двумя воинами достигло критической точки…

     — Удачи, парень, — произнес Рёусин и отсалютовал Хонде мехом. — И вам удачи, Ютанари-сан.

Его слабеющий голос был едва слышен. Ютанари перевела внимание на себя.

— Брось, если вы были друзьями, то наверняка, славный Хидеки будет тебе отличным господином,- обратилась она к тому, кто так жестоко ранил Рёусина, "забыв", ко всему прочему, добавить формы вежливости в обращение. — Уж не лучше ли сразу встать перед ним на колено и посвятить ему свой меч?

Колкость задела Хонду, он покраснел в ушах и лицом, выпятил верхние зубы в привычном жесте. А затем он посмотрел на девушку взглядом полным ненависти, пожевывая нижнюю губу.

Это была очень человечная, понятная ненависть, немного сопряженная с завистью. Когда хищник смотрит на жертву, он видит теплое мясо, энергию, радость погони. Он уважает и любит свою жертву. Жертва - это добро.

Человек же, смотревший на Айюну, видел только зло, обольщение, сладкую и темную награду, несправедливо доставшуюся другому.

- Послушай, Хидеки, что ты хочешь с ней делать? - спросил он медленно.

- Как что? Отвезу ее ко двору Намахаги. Он вознаградит, - простовато ответил мужик на коне.
- Но ты даже не участвовал в бою. Видишь, остальные сражались и пролили кровь, чтобы зарубить этого Теки но Омо. А ты просто подхватил женщину без труда. Это несправедливо.

Хидеки промолчал, не нашел слов, чтобы ответить. Айюна почувствовала, как сжимаются его мускулы ног в жесте неприятия, но крыть слова Хонды было нечем.

- Что предлагаешь? - наконец, спросил всадник, выражая, скорее, скепсис чем приглашение к беседе.
- Послушай, Хидеки, эта женщина тоже враг. Нехорошо везти ее в стан Намахаги, вдруг она задумает чего-нибудь. Она же не кроткая пигалица, а прямо лиса, я же по лицу вижу.

- Это же Рыжая Бестия Хиджиямы, Хонда. Конкунбина самого даймё. О ней сказки рассказывают в городе! Не для детей! Принадлежала одному лорду, а теперь будет принадлежать другому, - отрезал Хидеки, считая что разговор на этом должен быть исчерпан.

Эти слова были ошибкой, они еще больше зажгли дьявольский огонь внутри Хонды. В отличие от кроткого Хидеки он не был доволен своей солдатской долей, и в завоевании Ишу видел для себя возможность если не нажиться, то хотя бы получить свою долю причитающегося в жизни - прежде чем его убьют, или поход закончится, оставив бывшего рядового солдата отрезанным ломтем непонятно где. Хонда служил своим лордам, но завидовал им. А сейчас завидовал Хидеки.

- Послушай, Хидеки, - сказал он вкрадчиво. Пеший воин все еще полагал, что беседует со своим собратом по отряду, и не замечал знаков обратного. Айюна прямо предугадала, что сейчас он перейдет к делу, к сделке. - Ты же никогда не был с настоящей конкунбиной даймё. Давай поступим по братски: поделим женщину, а потом вернемся с отрубленной головой принца. Никто не знает, что здесь произошло. Я скажу, что мы вместе его убили.

Увидев несогласие, Хонда еще добавил масла в свое предложение. Масла в огонь.

- Даже скажу, что ты нанес решающий удар, - с этими словами Хонда протянул руку навстречу всаднику: то ли в предложении рукопожатия, то ли в просьбе помощи.

Хидеки расценил это как последнее посягательство на Ютанари - его находку. Он круто повернул лошадь и выхватил оружие правой рукой, еще сильнее прижимая Айюну левой, которой, к тому же, держал поводья.

- Прочь! Прочь ручонки. Это не твое!
- А чье же? - завопил Хонда, хватая свой окровавленный меч.
- Это я нашел. Мое! - наконец, поддался искушению Хидеки. Его способность служить отступила перед голым территориальным инстинктом и страстями мгновения.
- Айииии-йии! - завопил Хонда, бросаясь вперед.

Он сходу рубанул мечом сверху вниз, и попал в шею лошади, разрубив ее довольно глубоко, как тушу в мясной лавке. Лошадь покачнулась, еще не понимая что сейчас умрет. Хидеки прыгнул на него сверху, наверное, как Ока Ханпейта утром на Рёусина, только чуть более грузно. Хидеки был постарше и погрузней молодого ути-деси. Айюна осталась одна на шатающейся лошади и поспешила спрыгнуть на другую сторону. Тело коня накренилось за ней, но затем рухнуло в лужу собственной крови, обильно лившеся из перерубленных артерий.

Когда тело упало, Айюна увидела двух мужчин. Они катались по земле в зверином гневе, держали друг друга за воротники и осыпали лица тяжелыми ударами, практически поочередно. Тух! Тух! Тух! Хонде, Хидеки и опять Хонде.

- Ахо!
- Бака сайтей!
- Кутабаре!

Грубые проклятия сыпались поочередно с ударами и выбитыми зубами. “Как, интересно, будет выглядеть Хонда теперь, без своих любимых резцов”, - пришла в голову девушки крамольная мысль. Кривые зубы считались соблазнительными в то время, это была эротичная черта.

Можно бесконечно отстраненно смотреть как работают другие люди, но бесконечно смотреть на драку нельзя. Все кончилось довольно быстро. Хидеки, сохранивший силы, смог оседлать грудь слегка раненного в схватке с Рёусином Хонды. Он схватил его двумя руками за воротник и начал душить, рыча по-звериному. Хонда полез пальцами в глаза Хидеки, но не смог дотянуться между локтей. Он брыкался некоторое время, а потом затих с синим лицом.

Хидеки со смешанным удовлетворением и страхом перед содеянным откинулся назад, тяжело дыша.
- Что же теперь будет? - спросил он подошедшую Айюну, имея ввиду совершенное им преступление. Только что он, честный человек, убил товарища по отряду. Наверное, он хотел знать, выдаст ли его Бестия, вознаградит ли за защиту, назначит ли меру наказания, предложит ли ему служить дальше и сложить голову на плаху честно, либо позовет бежать с ней в какой-нибудь далекий рай в шалаше. Сильный и честный Хидеки считал, что сможет стать примерным мужем.

На лице Ютанари читался некоторый холодок, она избегала смотреть в глаза Хидеки. Это убило громилу.

- Что же теперь будет?! - уже риторически спросил Хидеки, закрывая лицо руками от стыда. Стыд был привычным чувством, особенно жгучим для служителя.
- Сделка отменяется, - сказала Айюна и воткнула свой нож ему между пальцев в глаз.

…

Ее так и нашел любимый друг Моридзуки минут через двадцать. К тому времени призванная Кёдзи бабочка совсем погасла. Годзаэмон потерялся в темноте, но увидел вдалеке лошадей и подбежал к ним. Айюна сидела, положив голову Рёусина на колени. Принц был весь белый лицом от потери крови, и весь темно багровый от плеча и ниже. Вокруг лежали четыре мертвеца. Один из них - с разбитым в кровь лицом и выбитыми зубами. Из глаза второго, опрокинутого навзничь из положения на коленях, торчал нож. Третье тело валялось боком, сжимая закоченевшими и окровавленными пальцами проткнувший горло меч. Четвертое тело свисало с хмурой глупой лошади, болтавшей хвостом в нерешительности.

Айюна ласкала волосы Рёусина белыми пальцами и что-то негромко напевала в темноте.

宮へ　詣った時
なんと言うて　拝むさ
一生　この子の
ねんころろ　まめなように
ねんころろん　ねんころろん